Остров дождей - страница 47

Всё же Талия не выдержала первой.

– Я закажу завтрак, – сказала она, поднимая голову, и я кивнул.

Она попыталась сползти с кровати, но я поймал её за бёдра и, притянув обратно, поцеловал. Талия напряглась.

– Ты… – она скосила глаза туда, где наши тела соприкасались плотнее всего, и мой член упирался в её бедро.

– Конечно. А ты очень хочешь завтракать?

Талия помрачнела.

– Тали, я же не заставляю!

Она нервно вздохнула. Я передвинул руки, слегка погладил её спину, наслаждаясь последними секундами, а потом коснулся ладонями щёк и слегка помассировал пальцами виски.

– Та-ли-я. Хочешь завтракать – иди за завтраком. Я просто думал, что ты и сама любишь секс. Раз уж мы познакомились в борделе.

Ещё один рваный вздох.

– Я… – она резко села, – я просто не понимаю!

– Я пока тоже.

Она покосилась на меня, и лицо её приобрело странное выражение.

– Нам надо будет поговорить, да?

– Нам надо много говорить. Если ты готова, можешь начать прямо сейчас.

И снова выдох. Талия потянула на себя одеяло и плотно закуталась в него, оставляя меня мёрзнуть. Наконец она обернулась. Губы её дрогнули, но готовая сорваться с них фраза так и не родилась.

– Я… – сказала она вместо этого и опять замолчала на какое-то время. – Я тебе рассказывала, что в войну я… вроде как была в плену.

Я кивнул. Она покачала головой и отвернулась. Затем чуть подвинулась назад и, забравшись на постель с ногами, обняла себя за колени. Теперь вся она тонула в толстом пуховом одеяле, и только голова выглядывала наружу.

– Ну… понимаешь… – она опять помотала головой, – вы когда-нибудь брали пленных?

– Я знаю, что делали с пленными, – сказал я, наверное, слишком резко, потому что она едва заметно съежилась.

– Ну… Да… А я тогда… Ещё не была так уродлива… – она закусила губу. – Я им даже понравилась…. Наверное… Они говорили: я просто идеальная шлюха. Ну и… показали мне, как сделать им лучше, чтобы они меня не били… Сначала я думала, надо улучить момент, остаться одной и пережечь верёвки. Просто их было очень много, – добавила она и как-то побледнела, – очень, очень много… И когда одни уходили, другие возвращались… А когда они оставляли нас в покое, уже не было сил встать. И почему-то чаще других выбирали меня. Они говорили – я сладкая и послушная. А я просто хотела, чтобы меня оставили одну хоть ненадолго. Но когда… больно, колдовать куда труднее. Потом они стали заставлять меня повторять это всё… И всё делать самой… И я поняла, что правда нравлюсь им. Мне стало даже приятно. Остальных пытали. Не только избивали… Они все умерли от боли. А я выжила. Они даже бывали почти нежными. Иногда. Но это было страшнее всего. Если кто-то становился нежным, это значило, что он придумал какую-то особую игру. Особую боль. Поэтому лучше – когда просто… Грубо и сразу. Им нравилось думать, что я тоже этого хочу. Они всё время об этом говорили. И я стала им подыгрывать, пока это не превратилось в правду. Это тягучее чувство… – она помотала головой, – его не объяснить. Я уже перестала думать. Делала что говорят, и это было так просто… А потом приходило облегчение.

Она замолчала, переводя дыхание.

– Когда меня отдавали тому… ну… другому ведьмаку, некоторые были против. Я стала чем-то… вроде домашнего зверька. Я их забавляла, а они меня не слишком мучали. И я была жива. Одна, – она закусила губу и снова замолкла. – Они ведь правы, понимаешь? Те, у кого была гордость, они мертвы. А у меня её не было. Я делала всё. Я думала об этом каждый день. Долго, очень долго. Пока не пришла к Артарию. Я думала, что я просто маленькая шлюха, которая ничего больше не может, кроме как подставляться. Маг? Что такое маг без силы? Что такое маг, который позволил… Маг, который подчинялся и наслаждался. Нет, Трэйн, я…

Я поймал Тали за плечи и одной рукой закрыл ей рот.

– Замолчи, а?

Она послушно замолкла.

– Ты одна из очень немногих выживших чародеев. Ты верно сказала вчера, Тали, ты редкость. Почему ты не подумаешь об этом? Сила? Родятся новые маги с новой силой. Но кто будет их учить? Почти все книги сожжены или утеряны. А в твоей голове столько, что не поместится ни в одну книгу. Неужели ты не понимаешь этого сама?