Острые коготки - страница 6

*

Через полчаса они отлевитировали усыпленных соплохвостов из сарая в клетки, стоящие на телеге. Малфой делал все, скривив губы и задрав нос. Гермиона — сосредоточенно нахмурившись, а Рон, пыхтя и ругаясь.

— Вот и все. Я умываю руки, — проговорил Малфой, убирая палочку в карман.

— Там остался ещё один, — нахмурилась Гермиона и шмыгнула носом, потому что немного подмерзла под осенним порывистым ветром. — Займись им.

— Это твой, дарю, — аристократ кинул на неё презрительный взгляд.

— Малфой, это твой! Ты только троих переместил! — воскликнула она возмущенно.

— Мне хватило, — он разглядывал свои ногти на правой руке, сделав равнодушное лицо.

— Малфой, так нечестно!

— Грейнджер, иди на хер!

— Миона, давай я сам! — Рон с готовностью бросился в сарай и, грохоча там заклинаниями, вытащил вертящуюся и не до конца оглушенную тварь наружу и резко отлевитировал ее к телеге.

— Нет, не делай этого! — закричала девушка предупреждающе.

Малфой только наморщился и закусил губу, наблюдая, как Рон неловко вскинул палочкой, и три последние клетки свалились и раскрылись. Соплохвосты от удара о землю пришли в себя и побежали вперёд, разгребая клешнями.

— Ловите! — взвизгнула Гермиона. Она кинула заклинание в первого, и тот пальнул в неё огнём.

Драко успел закрыть её крепким Протего. Рон бросил Аква Эрукто, чтобы затушить его. А Гермиона добавила Ирканцеро. Связанный соплохвост заверещал и затих. Пока они боролись с одним, двое других побежали к оврагу.

— Догоняйте их, я справлюсь! — крикнула Гермиона и левитировала упавшие клетки на телегу.

— Я не пойду! — голосом, не принимающим возражений, проговорил Драко.

— Это ты виноват, придурок! — крикнула Гермиона, поставив руки в боки.

— Да ты очумела что ли? Я, вообще-то, тебе жизнь только что спас!

— Миона, я сейчас! — Рон уверенно помчался за тварями к оврагу.

— Чёрт! Рон, хватит меня так называть, — заорала гневно девушка, её нервы были на пределе. — Малфой, да помоги же ты ему, ловите их!!!

— На, истеричка неблагодарная, держи мою мантию! — он элегантно снял с себя накидку и кинул ею в Гермиону. — Только попробуй уронить в грязь! — и он зашагал, догоняя рыжего. — Стой, чертов Уизел!

— Миона, прости! — крикнул тот издалека и бросил в соплохвостов какие-то задерживающие заклинания.

— Рон, заткнись!!! — крикнула Гермиона в ответ и уже тише себе под нос. — Ну попросила же! Как можно быть таким тугодумом!

Она накинула тёплую мантию Малфоя себе на плечи, зарываясь носом в меховой воротник — пахло мужчиной, дорогим парфюмом с древесными нотками. Ей не хотелось себе признаваться, но ощущение от тепла и запаха мантии Малфоя привели её в более благодушное состояние.

Она посмотрела на ребят. Малфой что-то недовольно вопил, Рон стоял весь красный и, видимо, сдерживался, чтобы не врезать ему ещё раз.

— Ты последний кретин! Ты понимаешь? Ты хоть знаешь, что за заклинание ты кинул? Идиот! Нам придётся теперь тащить их вручную!

Аристократ совсем не аристократично пнул замершего соплохвоста в клешню своим, уже совершенно заляпанным в грязи ботинком. Потом наклонился и, схватив за эту же клешню, потащил его назад, пятясь задом.

Рон присоединился к нему, он тащил вторую тварь и пыхтел рядом, выставив свой зад, обтянутый джинсами.

— Уизел, ты знаешь, что ты придурок, — бормотал блондин.

— Молчи, хорёк, или я тебя столкну в ту канаву.

— Видели бы вы себя! — Гермиона сдерживая смех, наблюдала за их торчащими попами.

У Малфоя были узкие бедра, которые облегали чёрные штаны с идеальными стрелками. Он обернулся и поймал её изучающий взгляд.

— И что, чей зад тебе больше нравится? — едко кинул он.

— Это что, соревнование? — хмыкнула она.

— Ну и? Что молчишь? — Малфой поднял полы своего чёрного пиджака и повёл бёдрами, нагло скалясь и заставляя ее опустить взгляд на его ягодицы.

Гермиона покраснела:

— Вы оба…

Парни обернулись в ожидании.

— Не в моем вкусе! Понятно?! — она отвернулась и посильнее завернулась в мантию Драко.

Рон расстроенно наклонился к своему соплохвосту и попёр его дальше. Малфой нахмурился, когда понял, что его мантия сейчас греет девчонку, которая его бесит. Он пожевал губу, раздумывая, что ей такого гадкого крикнуть, но подумал, что лучше не стоит — так мантия целее будет и повернулся к своей твари. Он неудачно шагнул вперёд, подскользнулся на мокрой траве и упал, подставив длинной ногой подножку рыжему. Тот охнул и свалился рядом в грязь, прямо на свой джинсовый зад.