Острые коготки - страница 9

— Хах, ещё скажи, что их вручную шили феи и вплетали в них волосы единорога… — хихикнула Гермиона, она раздевалась за перегородкой и с усмешкой слушала, как они переговариваются.

— Да, шили! Сидя на радуге и омывая их своими слезами! — парировал аристократ.

— Малфой, тогда это нельзя носить на твоей несносной заднице! — прыснула Гермиона, снимая бюстгальтер и складывая в аккуратную кучку на лавочке — их вещи должны были забрать эльфы и привести в порядок.

— Задница у меня вполне сносная! — послышался его холодный голос совсем близко, ширма дернулась. — О, Грейнджер, а вот и твой зад!

Она как раз снимала трусики и стояла спиной к белой тканевой занавеске. Увидев его наглую физиономию, Гермиона завизжала от неожиданности и больно ударила его по блондинистой голове ладошкой.

— Да ты и без лифона! Ай! — только и успел сказать наглец и его тут же дёрнули назад.

— Малфой, ты вообще одурел! Не лезь к ней! — послышалось шуршание, удар, звук падения тела.

— Да было бы на что смотреть! — прокряхтел аристократ, видимо, поднимаясь с пола.

— Рон, ты не ранил его? — спросила Гермиона прислушиваясь к звукам, не хватало ещё, чтобы её друга отчислили из-за этого чистокровного негодяя.

— Грейнджер, я в порядке, не беспокойся, — ответил за него аристократ, ухмыляясь.

— Ррр, я и не беспокоилась! Я надеялась, что ты не в порядке! Ты бессовестный человек!

— Это я то бессовестный?! И это ты мне говоришь?

Гермиона покраснела, вспомнив, что она сегодня совершенно бесстыдным образом хваталась за его причинное место и стонала ему в губы.

Она молча включила воду в душе, да посильнее и погорячее, чтобы смыть с себя воспоминания о его наглых руках на её груди и его дерзком языке, которым он вылизывал её рот. Но почему-то в голову лезли всякие грязные картинки, что вот сейчас он тихонько войдёт к ней, встанет под тёплые струи, обнимет со спины, обнажённый, высокий, сильный, его аристократические пальцы дотронутся до её розовых сосков…

Гермиона фыркнула.

Проклятье! О чем она думает вообще? Почему представляет Малфоя, а не доброго и мягкого Рона, который тоже тут рядом, за перегородкой намыливает свое мускулистое полностью обнажённое тело…

О, Мерлин!

Гермиона зажмурилась и постаралась выкинуть обоих парней из головы, наливая на волосы больничный шампунь.

Зря она это сделала. Волосы распушились так, что, когда она вышла в палату, переодевшись в пижаму, парни, сидевшие на своих кроватях, чуть с них не свалились.

— Что, Рон? — нервно воскликнула гриффиндорка.

— Всё хорошо… Ничего, — он спрятал свой взгляд, делая вид, что изучает белые стены.

Малфой, облизнув губы, открыл рот, намереваясь что-то сказать, но она сузила глаза и сжала зло губы, и предупреждающе покачала головой. Он поднял руки ладонями вверх и провел пальцами по своим губам, как будто закрыл их на замок и выбросил ключ, но с его лица не сходила издевательская усмешка.

— Грейнджер, а мой шампунь был бы сейчас кстати, согласись? — все-таки не выдержал он, весело сверкая глазами с кровати напротив неё. — Сотворили бы красоту вместо этого взрыва на макаронной фабрике. Ну там рога… Или пару ворон в гнезде…

— Заткнись, Малфой! — рявкнула девушка и уселась на кровать, стоящую рядом с кроватью Рона.

Она пыталась пригласить торчащие в разные стороны волосы руками.

— Миона, откуда у тебя шампунь Малфоя? — нахмурился Рон.

— О, Уизел, это такая длинная, романтическая история! — снова встрял аристократ.

— Что? — не понял рыжий и недовольно покосился на Гермиону.

Она уже набрала в лёгкие воздуха чтобы все ему объяснить, как в палату вошли Дафна Гринграсс и Пэнси Паркинсон. Нет, они даже не вошли, а вплыли. Две красотки со Слизерина.

Дафна вежливо поздоровалась с Гермионой и Роном, а Пэнси демонстративно повернулась к ним спиной и воскликнула:

— Мерлин! Драко, доигрался! Проведёшь теперь ночь с этими… гриффиндорцами, если не сказать хуже!

Гермиона закатила глаза и взяла книгу «Заклинания для лечения болезней желудочно-кишечного тракта», которую попросила у мадам Помфри так, для лёгкого чтения перед сном.

 — О, благодарю, девочки! Моя пижама… Ммм, это я люблю, не даёте умереть… — бормотал Малфой, разбирая свёрток, который принесли одноклассницы.