Освободительный поход - страница 13

«SPETSNAZ» вроде нас, напротив, действует тихо, бесшумно. Незаметно приходит, выполняет свою задачу, и так же бесшумно уходит, оставляя после себя только трупы, которые никому и ничего уже не смогут рассказать. Именно русский «SPETSNAZ» выкрал прямо из-под нашего носа короля Георга, перебив целую роту отличных бурских парней. Ни до акции, ни после нее никто ничего не видел и не обращал на них никакого внимания. Именно так теперь учат действовать нас в тех случаях, когда бой при выполнении задания неизбежен и нельзя обойтись парой перерезанных глоток.

В любом случае, ясно, что госпожа Антонова сообщила свое мнение русскому вождю и его ближайшим помощникам, и столь же очевидно, что тот внял ее аргументам. Ведь несомненно, что в качестве союзников буры будут ему гораздо полезнее, чем в качестве военнопленных на черных работах при восстановлении их «narodnogo hozyaystva» или же в качестве жертвы, принесенной на алтарь русско-английской дружбы.

Хотя с англичанами, так же, как с крокодилами, дружба бывает только тогда, когда они не голодны… Но русский вождь с английским королем Георгом не дружит – он держит его у ноги, как бульдога в наморднике. Кормят и поят бульдога досыта, но гадить на ковры и задирать других обитателей дома ему не разрешается.

Когда я спросил об этом начальника центра полковника Гордеева, тот задумчиво пожевал травинку и после некоторых размышлений ответил:

– Не бери в голову, Пит… С англичанкой уже покончено – раз и навсегда. Гадить больше не будет. Да что я тебе объясняю? Ты же ведь тоже в этом участвовал, и мы на тебя за это не в обиде. С одной стороны, вы сыграли на стороне Гитлера, с другой стороны, ликвидировали американский плацдарм в Европе; и теперь, после разгрома Германии, нам будет куда проще устанавливать там свои порядки.

Выслушав ответ, я только махнул рукой. И так все понятно. Орденом за то дело нас награждать не будут, но тем не менее нам дали понять, что мы существенно помогли каким-то долговременным русским планам, которым мешала Британия короля Георга. Сказано было немного, но для умного достаточно. А полковник Гордеев знает, что говорит, ведь незадолго до нашего прибытия в учебный центр он вернулся из Хельсинки, где как личный спецпредставитель Сталина присутствовал при грандиозной десантной операции, в результате которой русские заставили капитулировать Финляндию. Как утверждают наши записные стратеги, этим ходом Сталин обозначил огромные клещи, в которых он зажмет Германию с севера, со стороны Скандинавии, и с юга, со стороны Балкан; после чего раздастся «крак!» – и державы Гитлера не станет, как совсем недавно не стало Франции, а за ней и Британской империи.

Полковник Гордеев прав: теперь Британия – что угодно, но только не империя, над которой никогда не заходит солнце. А я и мои парни можем гордиться, что нанесли ей этот смертельный удар.

Относительно же того, как и чему нас здесь учат – этот вопрос сугубо секретный. Но еще никогда в своей жизни я так не уставал. Мы выкладываемся по полной и все испытываем только два чувства, которые подавляют все остальные: ни на минуту не проходящую усталость и волчий голод (да-да, несмотря на обильное пятиразовое питание). Мы в «Стормйаарс» считали себя крутыми парнями, но то, что демонстрируют наши инструкторы, как мне кажется, лежит вообще за пределами человеческих возможностей.

Но, кроме физической и боевой подготовки, занимающей большую часть нашего времени, с нами проводят теоретические занятия и политические беседы. Теоретические занятия посвящены порядкам в различных странах Европы и их армиях, а также их форме, правилам ее ношения, обычным нарушениям уставного внешнего вида, знакам различия, воинским приветствиям и всему тому, что мы должны знать, чтобы внешне сойти за немецких солдат или кого-то из их союзников. Поскольку в России практически нет людей, способных свободно общаться на бурском (то есть староголландском), то инструкторы и преподаватели доносят до нас информацию и распоряжения на английском.

Правда, учат не только нас, но и мы кое-кого тоже. К нашему полку прикрепили большую группу из молодых парней и девушек, курсантов военного училища, где готовят переводчиков. Теперь мы ежедневно по полтора часа обучаем их разговорному бурскому языку. Полковник Гордеев говорит, что это делается на всякий случай – дескать, когда еще в Россию снова попадет такая большая группа носителей бурского языка. В свою очередь, эти курсанты и их преподаватели натаскивают меня и моих парней на то, чтобы имитировать различные немецкие говоры – от литературного хохдойч, на котором говорят в образованном обществе, до какого-нибудь горного тирольского диалекта, отличающегося от классического немецкого языка не меньше, чем бурская речь.