От июня до июля - страница 4

Дина посмотрела на нее, чуть улыбнулась, покачала головой.

- Конечно, зачем провинциальной еврейской девушке уметь плавать. Ей надо уметь хорошо готовить заливную рыбу, фаршированную щуку. Ей важно выйти замуж, рожать детей, стирать пеленки.

- А ты как будто бы не хочешь замуж.

- Я выйду замуж только по сильной любви. Такой, чтоб любовь или смерть. Если вообще войну с этими гадами фашистскими переживу. И вообще - нечего об этом говорить. Думай лучше, как через Неман переправишься, я-то ваш Неман легко переплыву. А что с тобой делать? Надо куда-то пристраивать.

- Может, с военными?.. - робко, но с надеждой спросила Софа.

- Конечно, с военными, - хмыкнула Дина. - С кем же еще? Без военных, без армии ничего не получится. Вообще. Теперь ты это понимаешь?

- Но почему же тогда военные бегут? Я хотела сказать - отступают? Почему у них ничего не получается?

- Не готовы к войне оказались. Нет фронта.

- На все у тебя есть ответ. И уверенность эта. Ты что, не видишь, что люди гибнут, эти пожары, бегство, безысходность. Все рушится, ад, конец света. Моя тетя. - И заплакала.

- Знаешь, в чем между нами разница? Ты не можешь смотреть на трупы людей, убитых немцами, а я не могу видеть живых немцев.

- Откуда в тебе это?.. Ты вся такая женственная, красивая. И эта солдатская ненависть, злость какая-то.

- Потом как-нибудь объясню, если сама не поймешь. - Дина поднялась, по­смотрела на строящийся на крутом берегу кавалерийский полк. - Надо идти, полк строится. Скажут, как действовать.

- Я не могу. Ноги болят. - по-детски, по-девчоночьи жалобно застонала Софа.

- Ладно, сиди, я сама сбегаю, - ответила подруга и побежала босиком по песку, по тропке взобралась на береговую кручу. А Софа склонила голову на узелок с вещами Дины и сразу уснула.

Очнулась Софа от сна потому, что ее сильно трясли и плескали в лицо водой.

- Идем скорей! - приказным тоном прокричала Дина. - Полк начинает перепра­ву вплавь, вместе с лошадьми. Побежали! - И она сильно дернула Софу за руку. Та поначалу было застонала, непроизвольно состроила страдальчески-сиротскую мину, но Дина сверкнула на нее алмазным взглядом своих светлых глаз, и Софке показалось, что новая подруга злобно скрипнула зубами. Почему-то испугавшись, она тотчас стала как шелковая и заспешила за Диной с прытью, которой сама от себя не ожидала.

- Мама родная! Ангел Божий! - Пятаченков направил коня к воде, когда перед ним словно из-под земли, а точнее из-за крутого прибрежного края, появилась ослепительная красавица - блондинка в светлом, но несколько перепачканном платье. За руку красавица держала подругу - тоже из разряда тех, мимо которых не пройдешь, не вывернув шею.

- Яркая дивчина! Постой, остановись! Я неженатый - холостой, стань сейчас моей женой! Жизнь за тебя отдам, русалочка яркая! - Пятаченков лихо спрыгнул с коня и, держа его под уздцы, протягивал руку, стараясь поймать ладонь Дины.

- Пше праше, паненка, крулевна сердца моего, звездочка яркая, позволь по­целовать ручку. - И уловчился-таки - припал к ее маленькой, крепкой, изящной ладошке.

- А что, красный казак такой быстрый только с девушками или еще и тогда, когда надо поскорее от немцев драпать? - прищурившись и цепким взглядом рас­сматривая парня, насмешливо кривя свои красивые пухлые губы, с раздражением спросила Дина.

Пятаченков и без того был красный лицом - от жары, недавнего боя и скачки. А от слов девчонки покраснел еще больше, сделался бурым почти. И вдруг с очень серьезной и искренней обидой и неожиданно детскими интонациями в голосе от­ветил:

- Я не знаю, девушка, что вы себе думаете, говоря такие обидные незаслужен­ные слова красному казаку. Мы от самой границы в боях, и я не виноват, что еще не погиб, а немцев уже положил с десяток или два. И к тому же я потомственный казак. В нашем роду от врагов не бегают! А к Неману я первый - так это коман­дир приказал лодки для раненых найти на том берегу.

- Прости, казак, - с раскаянием сказала Дина, обняла его левой рукой за шею и быстро поцеловала в щеку.

- Да что ты. - обалдело-счастливо пробормотал парень. - Вообще меня Алешкой зовут. Алексеем.