От кетменя до мундира посла. Страницы жизни семьи, республики, страны - страница 5

Вот ведь как бывает, братья числились «врагами народа», годами скрывались от Советской власти, а пришло время, они геройски погибли. Воспоминания о родителях, их близких заставило вновь вернуться к военному лихолетью, к тем, кто считался навсегда потерянным. Они были возвращены из небытия моим сыном Владимиром, племянниками Алексеем и Рыскулбеком, которое приложили изрядные усилия, чтобы документально восстановить военную судьбу Николая, считавшегося без вести пропавшим. Благодаря настойчивости наших детей были восстановлены скупые строки судьбы их прадеда Бикеева Чыналы, арестованного в 1930 году и позже реабилитированного.

Наши родители прожили в любви и согласии сорок шесть лет, вырастили пятерых сыновей. Всем дали блестящее образование. От своего отца унаследовал наш родитель убеждение, что человеческий капитал – это имеющийся у каждого запас знаний. Отправным пунктом для отца служило представление, что при вкладывании средств в образование детей, он ведет себя рационально, взвешивая соответствующие выгоды и издержки. Причём, образование по самым высоким международным стандартам. И потому, основным смыслом своей жизни он видел, чтобы его сыновья учились в престижных вузах, непременно в технических.

Начало сороковых годов. Отец главный бухгалтер двух колхозов в Сузакском районе Джалал-Абадской области. Во время Великой Отечественной войны его, как и всех мужчин, призвали, чтобы отправить на фронт. Однако вскоре вернули по брони на прежнее место работы. Кто-то должен был кормить фронт и тыл. Вот только поработать долго главным специалистом сельхозартели ему не довелось. Разгул истерии по выявлению врагов народа накрыл и его. Хотя и не было у отца агрономического образования, но из литературы и опыта других земледельцев знал о преимуществах озимого сева. В тёплую и влажную осень мобилизовал колхозников засеять обширный клин поливной пашни. Появились дружные крепкие всходы. Когда выпал первый снег, зеленка поднялась на 10–15 сантиметров. Селяне, позже, получили урожай пшеницы, а это позволило выполнить и плановые поставки на фронт, и обеспечить колхозников хлебом.

Однако, то ли по доносу недоброжелателей, то ли из-за неосведомленности руководителей районного НКВД, зимой отца обвинили во вредительстве. Тут же в ход пошло всё. Припомнили бдительные сотрудники компетентных органов и байманапское происхождение и репрессии деда Бикеева Чыналы, и учебу в медресе, и короткий период его просветительской деятельности в бытность молдо.

О камерах следственного изолятора НКВД отец вспоминать не любил, однако и забыть об этом не мог. Для того чтобы добиться нужных показаний, применялись жестокие пытки. Сильно били по голени ног, поэтому кожи на ногах не было, глянец остался на всю жизнь. Особой изощренностью отличалась пытка в карцере: отца ставили под капающую на голову воду и не давали спать. Как правило после трех суток экзекуции подследственные подписывали любые документы. Но все знали, что приговор, как правило, высшая мера наказания. Отец выдержал неделю и не подписал признательных показаний во вредительстве. Будучи грамотным и хорошо владеющим русским языком, написал жалобу на применение пыток, грубых нарушений закона в отношении его и других подследственных, в адрес Н.М. Шверника, председателя ВЦСПС. Жалоба дошла до адресата, и по распоряжению центра была создана комиссия. Итогом работы стало освобождение нескольких десятков человек. Много лет спустя, работая послом Кыргызстана в Узбекистане я приехал в Джалал-Абадскую область и встретился с первым заместителем губернатора, который рассказал, что благодаря моему отцу его отец остался жив.

Освободившись из-под следствия, пришлось перебраться подальше от областного центра, в Джанги-Джольский район. Впрочем, и там клеймо байманапского отпрыска не исчезло. Не всегда и не везде удавалось найти подходящую работу. Отец, по-своему реагировал на абсурдность происходящего, осознавая вседозволенность власти, полную непредсказуемость собственной судьбы и невозможность повлиять на нее. О том невеселом периоде жизни родителей, выросшие сыновья, много позже узнали из скупых рассказов матери.