От края и до края. Сказки народов Советского Союза - страница 50

И, нагрузив на верблюдов царский подарок, он направился прямо к большому камню.

Едва только выползла змея ему навстречу, схватил Шивар обеими руками большой камень и что было силы обрушил на змею. Камень-то тяжёлый, а толку никакого!

Лишь кончик хвоста зашиб Шивар змее, а змея увернулась и мигом уползла прочь.

Досада взяла Шивара, что промахнулся он, да пока доехал до дому, обо всём забыл.

И зажил он с тех пор богаче прежнего. Денег не считает, а деньги не убывают!

Так прошло ещё три года.

И вот в третий раз увидел парь удивительный сон.

Приснилось ему, будто сыплется с неба пшеница — дождём сыплется, людей с головой засыпает, дома с крышами покрывает.

Проснулся царь и, недолго думая, послал за Шиваром.

Так и обмер Шивар, когда пришли за ним царские гонцы.

— Прощай, жена, — говорит. — Пришёл мне конец. На этот раз не вернуться мне домой живым.

А потом подумал-подумал и решил про себя: «Пойду я всё-таки к змее. Если уж пропадать мне, пусть лучше змея меня убьёт, чем царь. Перед ней-то я и вправду виноват».

И опять пошёл Шивар к большому камню.

И опять навстречу ему выползла из-под камня змея.

— Здравствуй, Шивар, неразумный мой брат, — сказала змея. — Вижу я, что не зря прозвали тебя Шиваром, ведь и правда, совсем ты бестолковый. Как же это не пришло тебе в голову, когда ты в меня камнем запустил, что царю опять может присниться сон? Хорошо ещё, что я увернулась от твоего тяжёлого подарка. Ну, что бы ты стал теперь без меня делать?

— Ах, мудрая моя сестра, — ответил Шивар, — я и сам вижу, что провинился перед тобой, потому и пришёл к тебе. Делай со мной, что пожелаешь. Хочешь — помоги, хочешь — накажи.

— Нет, Шивар, я не буду наказывать тебя, — сказала змея. — Я помогу тебе и на этот раз избавиться от беды. Иди к царю, Шивар, и скажи ему, чтобы он ничего не боялся. Пшеница, которая сыплется с неба на землю, предвещает изобилие и богатство всему его народу, а ему самому — счастливое царствование до конца дней. Царь щедро наградит тебя, Шивар. Не забудь же принести мне половину даров, которые получишь от царя.

— Твоё желание у меня в памяти, будто написано перед глазами, — сказал Шивар. — Да падут все несчастья на мою голову, если я нарушу своё слово.

И, поклонившись змее, пошёл к царю.

Обрадовался царь, услышав слова Шивара.

Сейчас же велел он своим слугам выкатить на все городские площади бочки с шербетом, сам пил, Шивара угостил, а потом дал ему из своей казны трижды восемь верблюжьих нош золота и с почётом отпустил домой.

Едет Шивар по дороге, напевает весёлую песню, а сам думает: «Отдам-ка я всё это золото змее. Мне ведь хватит и того, что у меня есть. Зато и похвалит же меня змея, не будет на меня больше сердиться».

У большого камня остановил он караваи и, разгрузив своих верблюдов, кликнул змею.

И когда выползла змея, сказал ей Шивар, показывая на мешки с золотом:

— Вот, сестра, получай, свою долю. Всё это золото — по праву твоё.

— Братец, — сказала ему змея, — мне не нужно твоё золото. На что мне богатство? Я ведь хотела только испытать тебя — что ты за человек? Помнишь, когда в первый раз ты получил от царя богатые подарки, ты обманул меня, свернул с прямого пути. Тот год был лисий год, время обмана и лжи. Поэтому и ты, слабый человек, обманул меня. Ты поступил так же, как поступили другие, пожалуй даже хуже других, потому что ты думал, что чужая ложь может прикрыть твою. Второй раз, когда мы повстречались с тобой, был год крови, потому и ты швырнул в меня камнем, пролил мою кровь. Ты поступил так же, как все твои сородичи — люди, пожалуй даже хуже других, потому что ты думал, что кровь, пролитая другими, скроет кровь, пролитую тобой. Нынче же настал год изобилия, и люди исполнились доброты и щедрости. Поэтому и ты расщедрился. Ты поступил так же, как все, — правда, не хуже, но и не лучше других. Не гордись же своей добротой и хорошенько запомни мои слова: кто ходит да на всех оглядывается, сам своей дороги не зная, непременно с пути собьётся.

И, сказав так, змея исчезла.

А Шивар, как побитый, все ещё стоял у камня. Стыдно ему было самого себя. Не в радость было ему золото.