От марксизма к идеализму - страница 16
в познании и воле, — это качество известной части содержания наших суждений само не возникло каузально и не подходит под понятие отдельного конкретного познания. Так как закономерность бытия и воли независима от фактических происшествий и даже сама сообщает этим последним верное направление, то для её обязательности (Geltung) и значения является безразличным: скольким людям фактически она является известной (in ihrem Erkenntnis haben); каким образом она ими получена и, в частности, в состоянии ли были бы они понимать закон и возможность правильного его приложения» (389). «Для истинности положений космической физики совершенно безразлично с какого времени они составляют собственность человеческого познания, и каково число обладающих этим знанием. И если по невежеству кто–либо утверждает, что солнце вертится вокруг земли, то наше научное суждение сводится к тому, что это представление не истинно, а уж это другой и для нашего объективного суждения совершенно безразличный вопрос, был ли бы он в состоянии получше узнать это, и какие обстоятельства вовлекли его в заблуждение. Равным образом и наше руководящее суждение о человеческих стремлениях и воле объективно возможно лишь с точки зрения обще приложимого единства субъективно необусловленной цели. Но в состоянии или вообще действующие исходить из правильной точки зрения при обсуждении своего хотения, — это вопрос совершенно особый. Что людоедство дурно и незаконно, это есть объективное суждение, правильность которого совершенно не зависит от соображения о том, имеют ли караибы возможность понять это суждение или не имеют» (390).
Такова закономерность цели. Теперь Штаммлер снова обращается к социальной философии, в частности к материалистическому пониманию истории, и подвергает критическому анализу некоторые его положения.
Согласно этому учению, процесс исторического развития совершается противоречиями, социальными конфликтами, и в этом состоит диалектический характер истории. Социальный конфликт обозначает не грубую борьбу за власть и благосостояние, а внутреннее противоречие, существующее в социальном организме и получающее лишь внешнее выражение в борьбе классов. Это внутреннее противоречие возникает обыкновенно между производительными силами данной эпохи и устарелым правовым порядком, между материей и формой социальной жизни. Но форма, право, зависит от материи, социального хозяйства; поэтому первая необходимо должна уступить второй, конфликт получает своё разрешение. Возникает два вопроса: в каком смысле право зависит от хозяйства, в чем ближе состоит эта зависимость? И затем: в каком смысле утверждается здесь необходимость определенного разрешения данного социального конфликта?
Отвечая на первый вопрос, нужно наперед установить, что непосредственной механической причинной связи между правом и хозяйством не существует, — в противном случае не могло бы быть и речи о конфликте. Правда, можно проследить каузальное возникновение отдельного правового положения, но это не приблизит нас к разрешению вопроса. Если кто–либо наблюдает обучение рекрутов, маневры и т. и., разве он скажет, что причина всего этого есть защита отечества? Конечно, опыт научил мудрому правилу: vis pacem, para bellum, тем не менее последнее слово о способе зависимости военных упражнений от защиты отечества будет отношение не причины и следствия, а средства и цели. Это же соображение приложимо и к праву. Право должно произвести известную форму социального общежития, оно есть средство к достижению человеческих целей. Поэтому, если бы кто–либо вздумал довольствоваться одним каузальным рассмотрением возникновения известных правовых положений, тот упустил бы из виду самое понятие права, ибо «это понятие, как бы ни было изменчиво его содержание, включает в себя мысль, что должно быть достигнуто известное состояние человеческого общежития» (901).
Что материалистическое понимание истории представляет себе зависимость хозяйства и права именно как средства и цели, явствует между прочим и из такого соображения: если бы речь шла о причинной зависимости, тогда можно было бы утверждать связь между данным хозяйством, которому уже не соответствует устаревшее право, и новым, будущим, правом; между тем зависимость эта утверждается относительно существующего, устаревшего права и данного хозяйства. Эта зависимость может мыслиться только в форме отношения средства к цели; именно, старое право, инструмент, изобретенный людьми, плохо служит своей цели, он должен быть отброшен, как негодный. В таком смысле истолковывает Штаммлер основную мысль социального материализма; формула, в которой оп выражает это своё понимание социального материализма, такова: «правовой порядок есть средство к усилению производства и в этом имеет свою последнюю цель» (403).