От рождения до костра - страница 47

Ортодоксальные тамилы не осмелятся после захода солнца давать взаймы металлические деньги или изделия из металла. Причина этого верования кроется в том, что люди полагают, будто невидимые существа и силы, охраняющие богатства и благополучие, связаны в доме с определенными предметами. Когда солнце заходит, они продолжают «охранять» домашнюю утварь. И если что-то в это время вынести из дома, существа покинут жилище и уже никогда не вернутся туда, где их кровно обидели. Таким образом человек может лишиться их поддержки.

Кажется, будто тамилы обставили себя огромным количеством примет и словно находятся в заколдованном круге, из которого не выбраться. Но это не совсем так. Сознание народа само выработало своего рода «противоядие» против обилия поверий и примет. Чтобы нейтрализовать ту или иную «плохую» примету, оказывается достаточным произнести заклинание, совершить омовение, сменить одежду или просто выпить воды — она во всех случаях жизни служит очистительным средством.

С водой, дождем и реками связано много легенд, обычаев, примет, поверий, пословиц и поговорок. Дождь наполняет сердца тамилов радостью. Недаром тамилы говорят: «Даже если дожди низвергаются тринадцать месяцев в году, то и этого недостаточно». В засушливый год тамильский крестьянин часто с надеждой и мольбой посматривает в сторону реки Кавери. «Пусть небо обманет, но Кавери — никогда», — шепчет он: ведь полноводная Кавери — тамильский Ганг — способна напоить тысячи и тысячи гектаров земли.

В древности тамилы персонифицировали реку, в ее честь слагали оды, пели песни. «О славься, Кавери! Ты течешь, открыв свои большие карповидные глаза, надев наряд из жемчужных цветов, и по обоим твоим берегам взволнованно жужжат пчелы. О славься, Кавери!.. Твои живые, словно карпы, глаза вздыхают по твоему возлюбленному…»[37]. В такой высокопоэтической манере воспел древний тамильский поэт Иланго Адигаль родную реку в «Повести о браслете». В легенде говорится, будто Кавери вытекает из сосуда, который обронил мифический мудрец Агастья. На берегах рек проходят массовые гуляния, праздники и фестивали.

До сих пор в деревнях Тамилнада существуют ритуалы, связанные с «вызыванием» дождя. Древнейшие из них — молейппарей и наватаниям. Для заклинания и «вызова» дождя во время храмовых процессий в жертву приносится молейппарей — проросшие зерна девяти видов злаков. Наватаниям — это тоже подношение из девяти видов зерна в честь девяти небесных тел — Солнца, Луны, пяти планет и двух демонов затмения.

Двухтысячелетняя история тамильской литературы предоставляет в наше распоряжение богатейший материал для размышлений над различными сторонами жизни народа, в том числе и данные по этнографии. Поверия, обычаи тоже входят в компетенцию этой интереснейшей энциклопедии о человеке.

Традиция предписывала добропорядочному гражданину и семьянину провожать гостя на расстояние не менее семи шагов от дома, громко, чтобы слышали соседи, благодарить его, благословлять и давать ему напутствия, а если прощание совершалось ночью, освещать ему дорогу и подсказывать кратчайший и безопаснейший путь домой.

Громким голосом гость должен был изъявлять благодарность и просить прощения за причиненные хлопоты, ибо неблагодарность считается у тамилов злейшим прегрешением, гораздо большим, чем покушение на жизнь брахмана, убийство священной коровы или прекращение (насильственное) беременности.

Со смертью воина связаны свои предания и обычаи. Поэты древнего Тамилнада подчеркивали героизм воинов. Смерть на поле боя предпочиталась кончине в постели. Если мужчина из рода воинов в расцвете сил умирал дома, а не на поле брани, это огорчало всех, даже его мать. Не случайно «Тируккурал» содержит такой афоризм: «День, когда воину не пришлось страдать от жестокой раны, полученной в бою, храбрец считает прошедшим без пользы». Вот почему в те времена тела воинов, умерших не на поле боя, разрубали боевым мечом на части, укладывали на священную траву дарбха и над их останками читали тайные заклинания[38].

Что касается женщин, то в Тамилнаде, судя по древнетамильским антологиям, им предоставлялась значительная свобода, но и налагались известные ограничения. За недостойное поведение прапрабабушки нынешних тамилок подвергались наказанию: они должны были нести на голове ровно семь кирпичей вокруг помоста для представлений под крики и улюлюканье собравшихся