От рождения до костра - страница 5

Дошедшие до нас записи, с неподражаемым мастерством выполненные на пальмовых листьях, свидетельствуют, что еще до начала нашей эры у тамильского народа уже существовала устойчивая и самобытная литературная традиция. Этот факт говорит о том, что сам язык тамилов еще более древний. В то время как санскрит считался культурным и научным языком Севера Индии, на Юге этого, огромного субконтинента такую роль играл тамильский.

«Тамильский сохранил свою силу и молодость, — писал Мунисами Варадараджан, — и до сих пор остается одним из наиболее культурных языков мира»[9]. Доктор Уинслоу в предисловии к своему тамильско-английскому словарю сообщал: «Отнюдь не будет преувеличением сказать, что в своих поэтических формах тамильский более развит и точен, чем древнегреческий, и что в обоих своих диалектах с их заимствованиями он богаче латинского»[10].

Слово тамыж («тамильский») жители Тамилнада, большие патриоты своей родины, трактуют по-разному, но неизменно с точки зрения человека, беззаветно влюбленного в родную культуру. Одни считают, что это слово значит «приятный, ласкающий слух». Другие говорят, что слово тамыж делится на там — «свой, родной» и ыж — «сладостная речь», так что тамыж — это «наш приятный язык».

Точная и бесспорная этимология слова «тамыж» пока не установлена. Однако непреложным фактом является древность и удивительная живучесть тамильского языка. Вполне допустимо, что этот язык, один из основных в дравидийской семье, остался живым и таким же гибким, как и в древности, благодаря поразительно логичному внутреннему строю и необычайно продуктивным лексическим возможностям.

Темп речи говорящих на тамильском языке — один из самых высоких в мире. В среднем тамилы произносят до семи слогов в секунду! Древние грамматики даже ввели специальный термин маттирэй, то есть «время одного мигания глаза», в течение которого произносится 5–7 слогов.

На первый взгляд может показаться странным, что книги, газеты, журналы, научные статьи, даже письма пишутся на литературном языке, на котором сами тамилы не говорят: он звучит только в театре или в выступлениях по радио либо на торжественных митингах. Литературный тамильский язык изучают в школах, высших учебных заведениях, именно он является предметом углубленных исследований тамильских ученых — пандитов. Язык разговорный, или пэччу тамыж, служащий основным средством общения десятков миллионов тамилов, живет своей жизнью на положении пасынка. Удивительно, но это реальный факт. И такой «водораздел» между разговорными и литературными формами одного и того же языка приводит порой к невероятным ситуациям.

Так, иностранец, потративший несколько лет на прилежное изучение тамильского языка у себя на родине, оказавшись в Тамилнаде, попадает в довольно плачевное положение: казалось бы, он язык знает, но собеседники его не понимают, да и он с трудом разбирает, что они говорят. Представьте себе, что этот иностранец не знает к тому же и английского, который во всех штатах Индии понимают. Тогда этот человек становится просто «немым». Ему не остается ничего другого, как, призвав на помощь все свое мужество, снова начать изучать язык.

Но и тут иностранца поджидают новые трудности — множество диалектов, наречий и особенностей произношения одних и тех же слов у жителей разных сословий и районов. Даже в столице штата — Мадрасе — в роскошных особняках, спрятавшихся в благодатной тени буйной зелени в районах Мамбалама или Майлапура, говорят не так, как в знаменитых мадрасских чери — трущобах.

Существует легенда, согласно которой один завоеватель Индии отправил гонцов по всей стране с суровым наказом вернуться через год и, познав языки разных народов страны, приветствовать на них повелителя.

Прошел год. Подданные возвращались и громко приветствовали владыку на разных языках, но не было среди них посланного в Страну тамилов. Удивился повелитель: ведь он послал на юг самого преданного и исполнительного слугу. Подумав, что гонец погиб, завоеватель решил отправить туда другого.

Но тут вернулся гонец с юга. Вид у него был измученный, что свидетельствовало о немалых страданиях и лишениях, выпавших на его долю. Он молча упал к ногам владыки, прижимая к себе небольшую шкатулку.