От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история - страница 5

Сходные сведения мы находим также в эпических поэмах, но здесь они составляют неотъемлемую часть легендарных повествований о героях, событиях, странах. Вот один из рассказов о сказочной стране на дальнем севере, где «вступление во мрак и выход оттуда, восход и закат лучезарного солнца, изгнание тьмы те витязи созерцали, были день и ночь для них равны году». В этой стране, где оказались герои «Махабхараты», можно было видеть, как высоко восходит в небе Большая Медведица («Семеро божественных риши во главе с Васиштхой»),[3] как она вместе с другими созвездиями обходит круги вокруг укрепленной на небе Полярной звезды. А вот другой рассказ о той же таинственной стране. Здесь «по полугодиям встает златокудрое солнце» и «остановившиеся воды принимают образы красивых украшений».

Итак, перед нами не случайные и отрывочные сведения, а прочная и длительная традиция передачи определенного цикла представлений. Но нельзя не заметить, что для создателей священных текстов, для эпических сказителей в Индии эти представления уже не имели реальной основы. Они выступают перед нами прежде всего как элементы мифа и связаны с другими мифическими образами и сюжетами. «Полярные» детали обычно приводятся в связи с повествованиями о богах, легендарных героях, их бессмертии.

Невольно возникает вопрос: не вымышлены ли эти «полярные» представления так же, как и боги, мифические персонажи, потусторонняя жизнь? Есть ли критерий, который позволяет отделить в мифах фантастическое от реального, чисто сказочное от возможного? Здесь перед нами встает интересная и сложная проблема, с которой так часто приходится сталкиваться исследователям, — проблема соотношения мифа и действительности, сказки и реальности.

Прежде чем перейти к содержанию мифа, необходимо обратиться к фактам истории. Наукой установлено, что в сложении современных индийских народов большую роль сыграли пришедшие некогда в Индию племена, называвшие себя ариями. Распространяясь по территории Северной Индии, они смешивались с местным населением и ассимилировали его. На их языках и диалектах были составлены ведийские гимны, «Махабхарата» и «Рамаяна», многие другие произведения индийской литературы. Языки и диалекты этих арийских племен легли в основу таких современных языков Индии, Пакистана, Бангладеш, Шри-Ланки, как хинди, урду, бенгали, сингальский, маратхи, гуджарати, синдхи и др.

Вместе с иранскими они образуют индоиранскую ветвь индоевропейской группы языков. Эта группа — одна из наиболее многочисленных языковых семей мира; в нее входят славянские, германские, романские, латышский и литовский, древнегреческий и ряд других живых и мертвых языков. В этих языках и сейчас имеется много общих черт. Но еще более близкими были они в древности, когда племена, говорившие на индоевропейских языках, жили в непосредственном соседстве друг с другом, а по мнению некоторых ученых, составляли единую группу племен с единым языком.

Тесное родство индоевропейских языков было доказано еще в первой половине XIX в., когда закладывались основы блестящего направления лингвистической науки — сравнительного индоевропейского языкознания. Выработанная этой школой строгая научная методика позволила установить многие закономерности в развитии отдельных языков на различных этапах их истории, систему взаимоотношений друг с другом представителей обширной индоевропейской языковой семьи.

Пользуясь сравнительно-историческим методом, ученые, например, установили, как произносились те или иные до сих пор неизвестные слова в ряде мертвых или малоизвестных языков.

Правильность этих теоретических выводов много раз непосредственно подтверждалась археологическими открытиями, дарившими науке новые тексты, где содержались эти самые слова. Сравнительно-исторический метод дал возможность открыть и понять исчезнувшие и давно забытые языки, такие, как язык хеттов, речь которых звучала во II тысячелетии до н. э. в Малой Азии и на котором они вели переписку и составляли договоры с египетскими фараонами; тохарский язык с его текстами, открытыми в песках Центральной Азии; «бактрийский» язык, памятники которого стали известны только в последние годы и на котором говорили в юго-восточных областях Средней Азии и Афганистане в эпоху Кушанской империи, объединившей в начале новой эры обширные территории Индии и Средней Азии.