От судьбы не уйдёшь - страница 14

стр.

Казалось, что это слово таяло у него на языке.

— Вильгельм!

Он посмотрел на неё.

— Да?

Марианна поманила его указательным пальцем, чтобы он подошёл поближе, встала на цыпочки и принюхалась.

— Что вы сегодня пили?

— Я?

— Да, вы! Только не лгите мне.

Вильгельм сразу покраснел.

— Рюмку коньяка.

— Рюмку?

— Три.

Марианна покачала головой.

— Вы ведь мне говорили, что не употребляете алкоголь.

— Сегодня это было необходимо.

— Почему?

— Потому что я без него не иметь мужества позвонить вам.

«Как так можно? — подумала Марианна. — Если бы я рассказала об этом какой-нибудь из моих подруг, она бы больше со мной не дружила. Но я об этом никому не скажу. Это останется моей тайной, моей и его».

— Пойдём, — сказала она и кивнула в сторону входа в кинотеатр.

У кассы толпилась небольшая группа молодых людей, чьи подружки стояли в стороне и ждали, когда ребята купят входные билеты. Марианна поступила точно так же, встав в один из свободных углов, а Вильгельм занял очередь в кассу. Это оказалось ошибкой Марианны. Она должна была остаться рядом с Вильгельмом.

Когда Вильгельм подошёл к окошку кассы, он сказал:

— Два билета, пожалуйста.

Существо женского вида, сидевшее за окошком, было замужем, и муж часто ей изменял. Она знала об этом и постоянно находилась в таком состоянии, что могла бы взорвать земной шар. Психологи сказали бы, что у неё есть склонность к агрессии, и работать с людьми ей должно быть запрещено. Однако, к сожалению, она здесь работала.

Когда Вильгельм к ней обратился, она вначале никак не отреагировала, так что он был вынужден повторить свою просьбу громче, думая, что кассирша его не слышала.

— Два билета, пожалуйста.

В этот раз женщина его услышала.

— Каких?

— Два хороших.

— Каких хороших?

Вид Вильгельма на какое-то время стал беспомощным. В этой стране ему многое было ещё неизвестно.

— Хороших, — повторил он, пожимая плечами.

— Каких хороших?.. Первые места? Партер? Ложа?

Вильгельм медлил. Его неуверенность возрастала. Нервничая, он произнёс:

— Вы не могли бы угадать?[1]

Этого для кассирши было достаточно.

— Это что, шутка? — начала она ругаться. — Я должна угадать ваше желание? И как долго я должна этим заниматься? Спросите у ребят, что стоят сзади.

Вильгельм не добавил маленькое слово «мне», которое изменило бы смысл предложения. Тогда правильно звучало бы: «Вы не могли бы мне посоветовать?»[2]

Это большая разница, создавшая проблему между Вильгельмом и кассиршей.

— Может он не в своём уме? — пробубнил один из стоявших в хвосте очереди.

Второй добавил:

— Я полагаю, что он просто спятил.

Огонь в масло подлил третий, который язвительно спросил:

— Наверное иностранец?

Было понятно, что скандал затеяла кассирша. Она быстро сообразила, что дело может плохо кончиться.

— Будьте добры, — сказала она Вильгельму, — пропустите других вперёд, а сами подумайте, какие билеты вам нужны. Времени достаточно. До начала сеанса ещё двадцать минут.

Вильгельм спокойно посмотрел на неё и произнес:

— Хорошо.

Марианна разглядывала фотографии привлекательных киноартистов развешаных кругом. На происходившее у кассы она не обращала внимания. Но когда Вильгельм к ней вернулся и рассказал о случившемся, она возмутилась и сказала:

— Пойдёмте отсюда. Мы можем зайти ещё куда-нибудь.

— Почему? — спокойно спросил Вильгельм.

— Чтобы она научилась быть вежливой с клиентами, — ответила Марианна.

«Хоть это ничего не даст, — подумала она, — но надо как-то реагировать».

Вильгельм последовал за Марианной, направившейся к выходу. На полпути он остановился, как вкопанный. Один парень из очереди, мимо которой они проходили, ясно и отчётливо произнёс:

— Иностранная подстилка!

В чей адрес это направлено, можно было понять без всякого сомнения. Казалось, Марианна ничего не слышала. Только на мгновение замедлила шаг, как будто хотела остановиться, однако продолжила движение.

— Секундочку, — крикнул ей вслед Вильгельм.

— Пойдёмте, — громко потребовала она.

— Сейчас.

Очередь состояла из семерых парней. Вильгельм посмотрел им всем в глаза и спросил:

— Кто?

Парни усмехнулись. Один из них обратился к остальным с вопросом:

— Чего он хочет?

— Кто? — повторил Вильгельм сердито.