Отбор невест для драконьего принца: провести и не влюбиться - страница 18
Мы все удивленно обернулись к нему – слуга провел ладонью по лбу и сообщил:
- Ваша виверна… сбежала. Сбежала и несется к городу.
Эжен провел по губам салфеткой, поднялся из-за стола и сообщил:
- Отлично, господа! Все так, как и должно быть!
***
- Виверна! Виверна-а-а!
Принц Эжен и Берт обратились в драконов и рванули в сторону Тансворта, а мы с Петровой помчались по дорожке своим ходом. Вбегая на одну из городских улочек, я еще подумала, зачем мы это делаем – я боялась виверн, никогда не умела найти к ним подход, а тут вот здравствуйте, бросилась посмотреть, чем кончится дело. Запыхавшаяся Петрова, кажется, задавалась тем же вопросом.
А потом мы услышали тоскливый полукрик-полустон и застыли на мостовой. Кто-то бежал мимо нас, кто-то кричал, хлопали двери магазинов и кафе, люди прятались, пытаясь спастись, и чья-то рука схватила было меня за рукав, потянула в сторону и выпустила – надо было позаботиться о собственной жизни, а не о соседской. А впереди ревел и грохотал огонь и дымилось черно-зеленое и бесформенное.
- Зачем, интересно, принцу Эжену понадобилась эта виверна? – свистящим шепотом осведомилась Петрова. – Только не говори, что все дело в родственных чувствах.
- У него какой-то план… - таким же шепотом ответила я. – Но какой?
Мы машинально схватились за руки, и я подумала, что теперь-то нам точно пришел конец. Я вспомнила отцовского приятеля, который знал толк в вивернах. Он любил их, и они отвечали ему взаимностью – настолько, что однажды отцовский приятель отважился сунуться в пасть виверне, чтобы вынуть кость, застрявшую у нее в зубах. Та виверна была совсем ручной, она катала людей на спине и позволяла детям чесать себе брюхо, и то, что она захлопнула пасть и принялась рвать уже мертвого человека когтями и зубами, было страшным несчастным случаем.
Потом нам рассказали, что виверна плакала на бойне.
- Бегите! – прокричал Джон-Пухляк из пекарни, такой же белый, как его фартук, и замахал нам рукой. Его трясущийся помощник приоткрыл дверь, но мы с Петровой словно приросли. – Сюда, скорее! Спасайтесь!
Дым и огонь развеялись: в десятке шагов от нас воздвиглось огромное, черно-зеленое, со сверкающей лоснящейся шкурой. Сверкнули золотистые глаза, умные и злые, дрогнули ноздри. Виверна приблизила морду к Джен, лежавшей на земле, и втянула воздух.
Петрова ахнула и зажала рот ладонями.
Дрогнули крылья, складываясь по бокам. На одном было видно клеймо, молнию в круге: я знала, что это столичная ферма Эбенезера Клетуса. Виверна фыркнула. Я услышала странный звук и поняла, что это клацают мои зубы. Платье сделалось насквозь мокрым от пота, и я видела, что Джен, замерев, смотрит на виверну - она хотела закрыть глаза и не могла.
Да где же Эжен и Берт! Мы же не могли пешком обогнать драконов!
«Господи, - только и смогла подумать я, понимая, насколько бессмысленна моя молитва. – Пусть ей не будет больно. Пожа…»
- Прочь, тварь.
Голос принца Эжена, обычно спокойный и дружелюбный, звучал так, словно каждый звук выковали из металла. Виверна недовольно заворчала. Отцовский приятель когда-то говорил, что не стоит становиться между зверем и его добычей – и виверна удивленно посмотрела на хозяина, который почему-то прогонял ее от еды.
- Прочь, - голос прозвучал спокойно, почти лениво, но я почувствовала, какая огромная сила дымится за этим спокойствием. – Прочь отсюда.
Виверна вскинула голову к небу и издала такой рык, что в витринах магазинов зазвенели стекла. Паралич отпустил нас: мы с Петровой рухнули на мостовую, скорчились, зажимая ладонями уши. Рык нарастал, гремел, как тысяча колоколов, и, трясясь от ужаса, мы увидели, как вокруг простертой ладони принца задымился белый свет.
Рев оборвался, как обрезанная нить. Виверна попятилась и заскулила. Белый свет сделался нестерпимо ярким, и виверна присела и оторвалась от земли, тяжело хлопая крыльями. Еще несколько мгновений, и зверь растаял в небе.
Над городом воцарилась тишина, настолько густая и глубокая, что когда Петрова заговорила, то мне показалось, что ее услышали все жители Тансворта:
- Господи, помилуй, теперь всем штаны сушить.