Отчаяние бессмертных - страница 2

Хозяин лаборатории величественно восседал на высоком деревянном стуле с прямой спинкой, медленно листая пожелтевшие от времени страницы толстой книги. Просторный плащ черного оттенка опутывал его фигуру. Капюшон откинут, являя взгляду бледное, слегка надменное, но не лишенное определенной привлекательности лицо. В его зеленых глазах, быстро просматривавших раскрытую книгу, отражалось желтое пламя, трещавшее в камине.

Книга была настолько старой, что ему потребовалось немало сил, чтобы только вспомнить о ее существовании. И еще больше, чтобы найти ее среди царящего в библиотеке хаоса. Хоть его слуги ежедневно в ней прибирались, после посещений хозяина им приходилось начинать все сначала.

Мужчину звали Герион. Со стороны он казался очень молодым, но в этом месте внешность ничего не значила. Любой, кто увидел бы его впервые, не дал бы ему больше тридцати лет. Однако Гериону было больше. Намного больше. Он и сам уже не помнил точно, как давно жил на свете, но число явно перевалило за сотню, а может быть и больше, лет.

Дочитав очередную главу, Герион оторвал взгляд от давно высохших чернил и оглядел лабораторию. Двенадцать слуг и семеро помощников безмолвно стояли у стен и столов, непрерывно трудясь над выполнением его распоряжений. Одни, как и он, читали старинные книги, стараясь почерпнуть для себя новые, доселе неизвестные, знания. Другие занимались уборкой столов от последствий неудачных опытов. Третьи создавали новые растворы и смешивали содержимое колб. Никто из них не отрывался от своей работы. Все четко знали свои обязанности и выполняли их с завидным усердием.

Герион зевнул и вернулся к чтению. Книга оказалась занятной. Он уже давно не испытывал такого волнения, перечитывая давно известный ему труд с целью обновления своих знаний. Вскоре из подземелья доставят того, кто станет его основным объектом исследований на ближайшие восемь дней. Нужно было подготовиться.

— «Свинец пагубно влияет на мертвецов, прошедших через муки Волариевой чумы. После смерти на их коже остаются характерные синие отметины, которые со временем проявляются и на костях. Нервная система людей, подвергшихся чуме, практически уничтожается, отчего переносимая ими боль становится невыносимой. Зараженные умирают от болевого шока. Если колдун решит когда-либо оживить человека, умершего такой смертью, реакция оживленных на это будет разниться. Широко известны случаи, когда оживленные нападали на людей, что вернули им подобие жизни, известное как «Состояние оживления» или «не-жизнь». Однако если человек был захоронен достаточно давно, негативная реакция на не-жизнь сведется к минимуму».

Герион прервался.

— Интересно. Значит, если верить этому труду, он умер не так уж давно, иначе реакция бы могла быть другой, — мужчина отбарабанил пальцами по подлокотнику кресла затейливую дробь. — Менир!

Один из молодых помощников оторвался от чтения и, аккуратно отложив книгу в сторону, заспешил к своему хозяину.

— Слушаю вас, мой господин.

— Менир, где вы обнаружили его?

— Рядом со Звездным лесом. Псы учуяли его, и мы разрыли могилу.

— Как доставили тело?

— На деревянных носилках. Затем погрузили в повозку.

— Почему не использовали закрытый гроб или хотя бы ящик?

— Он не подавал признаков оживленца. А тело слишком сильно пострадало. Мы и не стали слишком заботиться о его запечатывании.

Герион задумался. Впервые увидев состояние тела, он решил, что с ним уже успел поработать кто-то другой. Могли ли это быть последствия Волариевой чумы? Болезни, что когда-то унесла жизни многих тысяч людей. Если да, то это совершенно уникальный случай. Насколько он знал, никто из его коллег еще ни разу не встречал подобного, а утаивать эти сведения было бы попусту глупо.

— Ясно. Проверь, как там проходит его доставка. Что-то они слишком долго там возятся. Быть может, им нужна помощь.

Помощник коротко кивну и побежал исполнять поручение. Герион вновь обратил взгляд к книге, стараясь отыскать в ней новые подсказки. Тот, кого он будет исследовать в ближайшие дни, должен дать ему больше сведений. Нужно лишь знать, как их из него достать. «Смерть — величайшая загадка мироздания. Жизнь проста, ее легко понять, возможно предсказать, ею можно манипулировать. Но смерть — это то, чего мы все боимся. И чего мы стараемся избежать. Как же мы хотим понять то, от чего постоянно убегаем? Лишь тот, кто максимально приближен к ней, способен отыскать искомое. Познай ее, стань ее частью. И однажды ты добьешься успеха». Так говорили его собратья. Так говорил он сам. Нельзя познать смерть, если боишься окунуться в то, что она создала. Герион не боялся.