Отчаянный побег - страница 17

— Надеюсь, он не приготовит снова эту гребаную овсянку, — проворчал Дарби, прибивая на место тяжелые доски.

— Если бы не он, мы до сих пор гонялись бы за лошадьми, — парировал Зик, не то чтобы злобно, но достаточно твердо, ясно давая понять мужикам, чтобы прекратили издеваться над Спенсером.

Неважно, что он там сварит, хотя нельзя сказать, что и сам Зик порадовался бы обычному меню. Не то чтобы Зик ненавидел овсянку… нормально… просто в исполнении Спенсера каша походила на некую клейкую субстанцию.

Им нужно что-то более существенное для долгого дня. Работа на ранчо неисчерпаема, лето короткое, и у них не так уж много времени, чтобы запастись сеном на всю длинную зиму.

Его бывшая жена, Рейчел, называла зимнюю погоду «бесчеловечной и зверской» и настаивала, что никто в здравом уме здесь жить не захочет. Если уж быть предельно честным, придется признать, что в каком-то смысле она была права, но «предельная честность» вылетела в окно вместе с разводом. Зик считал Рейчел избалованной сукой, которая не поймет, что такое настоящая работа, даже если та укусит ее за задницу. Декер родился в штате Вайоминг, ему нравилось здесь жить, нравилось то, чем он занимается, нравился в целом образ жизни, включая долгую морозную зиму.

Суровая правда состояла в том, что Зик совсем не скучал по Рейчел после того, как она ушла. К тому времени всё, что он чувствовал — огромное облегчение и блаженное ощущение тишины и покоя. Черт, с Либби, заботящейся о приготовлении пищи, уборке и стирке, жизнь потекла своим чередом, как до Рейчел. Бывшая не переделывала дом под себя, не оставила отпечатка на домашнем хозяйстве, никогда не принимала никаких решений. Вместо этого бросила всё на Либби и постоянно дулась, потому что здесь не было ни магазинов, ни кафешек, ни друзей рядом. Она могла бы с кем-нибудь подружиться, ведь в городе жили и другие женщины. Но Рейчел были не нужны подруги в Вайоминге. Она скучала по подружкам и знакомым из Денвера. Да уж, люди, подобные Рейчел, стекались в Денвер только ради зимних развлечений.

Впрочем, Рейчел не нравилось и лето в Вайоминге. Лето — это тяжелая работа, которая начинается еще до рассвета, а заканчивается иногда после захода солнца, ради подготовки к зиме. Сено стало самой важной вещью в жизни Зика, неудачный сезон способен привести ранчо к катастрофе. Работники с утра до ночи разъезжали на лошадях и квадроциклах. Каждую ночь Зик молился о хорошей погоде на завтра, потому что любой дождь вызывал задержку, которую он не мог себе позволить. Сенокосные угодья измерялись не акрами, а квадратными милями, так что предстояло скосить, высушить и сложить в скирды огромное количество травы. Когда Зик возвращался домой в десять вечера, после восемнадцатичасового рабочего дня, Рейчел требовала внимания, а ему требовались душ и сон, в результате жена чувствовала себя очень несчастной.

Еще один непреложный факт: Зик скучал по Либби куда сильнее, чем когда-либо по Рейчел. Сегодня утром он обнаружил, — в который раз, — что нет чистых носков. Может, он заметил бы раньше сие прискорбное обстоятельство, если бы после стирки уложил носки в ящики комода, как всегда делала Либби, но сейчас лето и всё, на что хватало времени — вытащить чистую одежду из сушилки и бросить в корзину для белья. Это была его система: грязную одежду на пол, чистую — в бельевую корзину. К сожалению, в клубке нижнего белья он не заметил, что больше нет чистых носков. Пришлось потратить время, чтобы запихнуть кучу одежды в стиральную машину и нажать кнопку «пуск», уповая, черт возьми, что потом запихнет всё в сушилку, когда вечером приплетется домой.

Кажется, он насыпал моющее средство в стиральную машину, но не мог точно вспомнить, да или нет. Дерьмо. Может, по запаху мокрой одежды получится определить, выстирана она или просто прополоскана. А если не удастся, придется еще раз запустить машинку, просто для уверенности. Достали все эти домашние хлопоты.

Зик взмахнул молотком, промахнулся мимо здоровенного гвоздя и задел большой палец.

— Черт! — выругался он и добавил несколько нецензурных слов, тряся рукой.