Отдельное поручение - страница 25
«Да! Понял! Гильзы! Где вы их нашли?»
«На берегу!»
«На берегу? Но ведь там теперь снег?»
«Одну нашли на пеньке, в щель удачно попала, так что снегом не занесло, а две другие специально уже искали, отгребали осторожно! Все три разыскали быстро, рядом были!»
«Четвертую не нашли?»
«Что четвертую?»
«Четвертую гильзу! В обойме ведь четырех патронов не хватает!»
«A-а, да нет! По-видимому, три выстрела и было! После третьего выстрела четвертый патрон подается в патронник. После третьего выстрела сменил обойму на полную — и в пистолете оказалось девять патронов, а в той не хватает четыре! Ясно?»
«Да! Ясно! Как-то не успел сразу сообразить. Но в кого же он стрелял-то?»
«Вот этого пока не знаем! Я думаю, нужно запросить аэропорт: может, там в то время самолеты-вертолеты проходили?.. Очень часто в таких случаях стреляют, хотя почти всегда бесполезно».
«Ясно, запрошу. Как же я сам-то эти гильзы не нашел?..»
«Ничего страшного. Мы ведь с самого начала следы пистолета искали, а вы тогда еще не знали, что пистолет у него был с собой… В общем, теперь все дело в Хорова упирается. Сегодня уже времени не хватило его разыскать. Он из летней избы уже откочевал. Завтра полетим на розыски…»
22
Песок шуршал под ногами; изредка, с сухим треском, ломались под каблуками сучья, когда Цветков и Ледзинская, спрямляя путь, выбегали на обочину гусеничного тракта. Пытаясь на ходу определить, откуда — сверху или снизу — идет моторная лодка, лейтенант ни на секунду не связывал ее с обнаруженным жилым балком: запущенное жилье никак не соответствовало солидному гулу мощного мотора.
— Как бы… не проскочили… — задыхаясь, выговорила на бегу Ледзинская. — Ты… Валя… беги… не жди…
Он и без того уже вырвался вперед.
Даже и знай лейтенант этот участок реки, как пять своих пальцев, вряд ли он сумел бы сейчас угадать, откуда идет моторка. Плёсы, высокие берега, поймы, боры, рощи и старицы создавали столь сложную акустику, что нечего было и думать наверняка определить направление. Логичнее было, пожалуй, предположить, что идет все-таки сверху: возвращаются припозднившиеся городские охотники. Но мог, в крайнем случае, оказаться и ёганский охотник-профессионал, задержавшийся почему-либо в деревне и вынужденный теперь, несмотря ни на что, пробираться вверх на зимовку готовить путики[3].
Участкового инспектора больше бы устроило, если б лодка шла сверху: уже послезавтра, заночевав по пути в хоровской избе, они были бы в Ёгане. Но на худой конец годился и ёганский охотник. Добрались бы с ним до юрт Лозямова, а там по рации связались бы с городом. Последний вариант, кроме затяжки времени, неудобен был еще и тем, что лодка промысловика наверняка окажется перегруженной снастями и припасами и придется либо оставлять часть груза на участке, либо просить охотника, чтобы тот, прибыв в юрты, радировал в город.
Впрочем, теперь самым важным было задержать лодку.
Они бежали по тракту: Цветков впереди, Ледзинская — значительно отстав, бежали, почти уверовав в свое скорое избавление. Но в тот момент, когда Цветков выскочил на берег и остановился, переводя дух, гул мотора начал вдруг удаляться. Это было настолько неожиданно, что лейтенант не поверил своим ушам. Он придержал рвущееся дыхание и вслушался, оцепенев от напряжения… Гул удалялся!..
Если б вдруг там, на лодке, резко сбросили газ, если б даже вообще мотор заглох, этому можно было бы найти разумное объяснение: на пониженной скорости обходят крутой плёс, пристали к берегу, заметив в бору глухаря, меняют бак с бензином, все что угодно!.. Но удаляться!.. Уходить на ровно работающем моторе!.. Это в голове не укладывалось.
Неужели проскочили?.. Но когда? Когда успели?!
Не могли проскочить. Не мог-ли! Но гул удалялся. Это было так же верно, как и то, что проскочить не могли, и Цветков, зная почти наверняка, что это ни к чему не приведет, выхватил пистолет и трижды — бах! бах! бах! — выстрелил вверх.
Две гильзы звякнули о прибрежную гальку, а третья с глухим деревянным стуком упала куда-то дальше, возможно, на стоящий справа от участкового пень.
— Что… Валя?..
Он не ответил, нетерпеливо отмахнувшись и стараясь уловить хоть малейшее изменение в режиме работы удалявшегося мотора (пожалуй, это был «Вихрь»), но изменений никаких не было. Двигатель ревел все так же мощно, но он удалялся. Конечно, сидящие в лодке с ревущим двигателем не слышали выстрелов и не могли их слышать. Все еще продолжая сжимать в правой руке пистолет, Цветков медленно снял фуражку и рукавом вытер со лба пот. Потом сунул пистолет в кобуру и посмотрел на Ледзинскую. Шум мотора к этому времени почти совсем стих.