Отель "Калифорния" - страница 7
Арчи помчался в «Надежный Путь», а Настя бросилась звонить Другу. Тот умудрился пошутить: «Может, он все-таки не очень плохой, не меркантильный, раз избил тебя. Забыл о деньгах на минуту». Настя умоляла его помочь ей найти квартиру. Друг знал о ее планах уйти от Арчи, но не переставал удивляться, как же она могла жить с ним в Москве.
— Америка выявила в нем все омерзительные качества. Он без стыда заявляет, что мне никуда не деться, что я в полной зависимости, и что он не побоится представить в суде письмо своей мамочки как свидетельство моей неверности, и что я, ты слышишь? не получу ни копейки, и он озверел!
Друг обещал поездить в районе, где когда-то жила Люська — там было недорого.
Арчи вернулся, когда Настя вешала трубку. Он заволновался: «Ты с кем-то говорила, зайчик?» Настя выхватила у него пакет из «Надежного Пути».
— Да. Разговаривала. А теперь ты поговори с Джоди. Вот звони и объясни, почему я не смогу работать. Расскажи ей. — И она ушла в спальню.
Она не верила в магический эффект крема, купленного Арчи, и опять заплакала — о работе для каталога нечего было и думать. А как они вместе с Джоди радовались, когда арт-директор позвонил и утвердил Настю на работу…
Она заехала в тот день к Джоди показать новые фотографии. Дверь в маленький офис была открыта. В приемной никого не было, а из-за перегородки раздавался голос с акцентом.
— …да, я пошлю вам только пять моделей. Но вы должны обещать, что не будете обращаться в другие агентства. Иначе я пошлю вам пятнадцать моделей! Устраивать такую катавасию из-за часа работы… Кто там? — обратилась Джоди за перегородку.
— Это я, Джоди! — Насте не надо было называть имени: ее акцент Джоди тоже легко различала.
— Настия, иди сюда! Простите, сэр… в понедельник, сэр. Спасибо… всего хорошего… — Джоди положила трубку и обмахнулась фотографией какой-то модели. Весь стол был завален фотографиями.
— Эти люди сводят меня с ума! Я тебе говорю, Настия. Они такие дешевки! Я тебе говорю…
Джоди достала из-под стола сумку и из нее термос. С кофе. Сидя в офисах, Америка выпивала в день от пяти до восьми стаканчиков светло-коричневой жидкости на человека. Настя знала, что еще в сумке у Джоди в алюминиевой бумаге есть какая-нибудь еда.
Из кофи-шопа[13] мужа Джоди. Она почему-то называла его на французский манер Жаком. А сам Жак был русским, из Шанхая. Джоди приглашала Арчи с Настей на обед. Арчи тогда сожрал все, что мог, и очень старался понравиться. А Жак с радостью по-русски рассказывал про Шанхай, про Юльку Бринера и вспоминал стишки Саши Черного о старичке, у которого черт-те чего в карманах только нет, и даже баночка с клопами.
Настя показала новые фотографии, отснятые студентом Арт Центра Кентом Маршалом. У бедного мальчика уже в девятнадцать лет почти не было волос. А те, что были — были врощены. Будто маленькие пучки, посаженные в клумбу-затылок.
— Очень хорошие снимки, Настия. Но не советую тебе тратить много времени со студентами. Они талантливые, и у них еще не пропал интерес к творчеству и искусству. Но работы у них нет.
В этот момент раздался важный звонок, и Джоди приложила палец к губам. Затем она начала нахваливать Настю, и та пошла в туалет. Ей неудобно было слушать о том, какая она дисциплинированная, пунктуальная, работоспособная… Впрочем, так оно и было. Четыре часа без перерыва она позировала Кенту. А до этого сорок пять минут ехала по чудовищному фривею в Пасадену. Зажатая с двух сторон громадными грузовиками, она обеими руками вцепилась в руль. Это была ее первая самостоятельная поездка по фривею.
И он, как подлая змея, извивался, будто издеваясь — «Хочешь свободу? На, получай! Не хочешь, чтобы Арчи тебя возил? Крути баранку!»
Когда Настя пригрозила Кенту, что от голода будет eat him[14], он засмеялся.
— Ты знаешь, что значит это выражение? В Советском Союзе делают… «орал» секс?
Настя захохотала, а потом, обидевшись за Советский Союз, который Кент представлял иной планетой, стала подшучивать над ним.
— Я знаю, что тебе известно о России — ГУЛАГ, водка, Солженицын, фигурное катание, икра, рефьюзник, да?