Отель «Падающая звезда» - страница 5

В доме же с тех самых пор стали происходить странные вещи. Иногда риелторам все же удавалось заманить в жилье тех немногих покупателей, которые были не особо впечатлительными атеистами, но после осмотра и лицезрения бьющейся посуды, трескающихся стекол и маленьких бледных окровавленных мальчиков с кухонными ножами, все посетители вылетали из дома, словно пробки из бутылок растрясенного шампанского. А после последнего случая, произошедшего месяц назад, когда мужчина в одиночестве отлучился на несколько минут в уборную, а после тревоги риелтора из-за долгого отсутствие был найден едва живым с пробитой об угол раковины головой, было решено вызвать кого-нибудь, кто разбирается и может помочь в таких специфичных делах.

Выяснив, где были похоронены все жертвы, он вместе с Бобом приехал на кладбище, нашел тела убиенных и сжег их кости, прежде посыпав останки смесью соли и крошек серебра и окропив все это дело святой водой. По идее дело было сделано, но они решили еще одну ночь переждать в доме и убедиться в положительном результате проделанной работы. «Имидж и репутация превыше всего»,– как частенько любил говорить Боб.

Пройдя в гостиную и включив свет, они уселись на диван (новый, а не тот, на котором сидели мертвецы) и принялись каждый заниматься своим делом. Джим играл в какую-то игру на телефоне, смысл которой заключался в сборе бананов обезьяной, скачущей по лианам и деревьям, а Боб с интересом читал книгу «Прощай, оружие!». Творчество Эрнеста Хемингуэя ему очень нравилось, а в особенности произведение «Старик и море». Иногда он ощущал себя неким подобием главного персонажа.

–Как ты думаешь,– прерывая тишину, нарушаемую лишь перелистыванием шуршащих сухих страниц и стуков пальцев по стеклу экрана телефона, спросил Джим,– что было у этого Эдварда в голове? Ведь его посадили, а значит, он был вменяемым.

–Понятия не имею,– вздохнув, оторвался от чтения Боб, но глаза поднимать не стал, делая вид, словно все еще погружен в чтение.– И даже знать не хочу. Не понимаю, зачем вообще таких психов сажают в тюрьму, кормят и поят, тратят деньги государства на всех этих маньяков, педофилов, и подобных им уродов, сидящих по несколько пожизненных сроков за изнасилования и убийства детей. Сажали бы их на электрический стул, или хотя бы кастрировали и отправляли куда-нибудь в урановые шахты на работу. Меньше расходов, больше пользы, да и остальным неповадно будет.

–Не знаю,– пожал плечами в ответ Джим.– Мне кажется, что эта палка о двух концах…

Бобу было интересно, что же еще хотел сказать Джим, но все же ему не сужено было этого узнать.

Вдруг их разговор прервал громкий звонок телефона. Посмотрев на экран своего гаджета, Джим увидел чей-то не определившийся Нью-Йоркский номер.

–Кто это?– спросил его Боб, закладывая ляссе внутрь книги.

–Понятия не имею,– ответил молодой человек, и спустя несколько секунд бездействия нажал на кнопку принятия вызова.– Алло?

Из динамика донеслось шипение, похожее на белый шум.

–Ну?– нетерпеливо поерзав, Боб вовсе закрыл свою книгу и положил ее на диван.

Вместо ответа Джим отодвинул телефон от уха и включил громкую связь. Шипение не прекращалось, и мужчины просто слушали его, чувствуя нарастающее в груди напряжение, как вдруг сквозь шипение начали доноситься еще какие-то звуки, которые поначалу невозможно было разобрать, но спустя несколько секунд они стали громче, и они различили одно слово, повторяющееся вновь и вновь плачущим женским голосом. «Помогите». Вдруг к голосу добавились ее несколько других, посторонних голосов. Они были детскими, как у десятилетних мальчиков, и интересным образом аккомпанировали женщине, создавая один, подобно протяжному плачущему эху, голос. «Помогите!».

Неожиданно голоса прервались, и несколько секунд вновь остался только один шум, но тут из динамиков послышалось хриплое мужское дыхание. Оно было таким, словно его владелец, страдающий астмой, был очень взбешен, но старался держать себя в руках.

–Твою мать,– тихо ругнулся Боб, медленно подняв с пола стоящий в ногах рюкзак.– Какого черта?

Расстегнув молнию, он сунул руку в сумку, как вдруг позади послышался звон бьющегося стекла. Одновременно обернувшись, охотники увидели стекла упавшей с подоконника небольшой разбитой старой вазы, осколки которой разметались острым градом по полу. Достав мешочек со смесью соли и серебра, Боб медленно поднялся, чувствуя легкое касание холодных щупалец страха, холодным могильным ветерком прошедших по его сердцу. Набрав в грудь воздуха, и продолжая слышать хриплое дыхание, доносящееся из динамиков телефона, мужчина сделал шаг вперед по направлению к разбитой вазе, как вдруг увидел в зеркале, висящем неподалеку, постороннего мужчину. Он стоял позади него, в шаге от Джима, и, не отрывая своего стеклянного взгляда, смотрел на вцепившегося в телефон молодого человека.