Открой мою дверь - страница 2

Удержи меня, Господи, вдалеке

От без мыслей высушивающей болтовни.

Столько замков разрушилось на песке,

Что мой, Боже, не в тягость Себе прими.

Пусть рассыплется, только бы – на свету:

В колыбели Твоей добра и тиха —

Я за счастьем вослед, сея суету,

В океанах историй нашла дно греха.

Не позволь истираться за слоем слой,

Из пустого в порожнее лить хмеля,

Обратиться в ненужность, в карман с дырой

И иссякнуть, как вытоптанная колея.

И да не растерять мне с Тобой в пути

Искрометной искренности лепестки,

Не чураться правды, в ее горсти

Греться, литься в русле ее реки.

Сколь уродливой, лишней, недорогой

Ни казалась нам правда – глупцам слепым —

Не страшиться б, смотреть в ее рот кривой

И насмешками выщербленные углы.

Из тетради облетает прошлогодняя листва.

Вереницы мыслей, сбывшихся, на строчках ждут зимы.

А минуты постепенно превращаются в слова —

Осторожно из обглоданных кусочков тишины.

И раскрашенная хрупкостью мгновений акварель

Наших дней, теперь совсем уже немыслимых поврозь,

Застилает нежно маревом минорных звуков трель,

И печаль порой стучится в двери, словно редкий гость.

Я молчу в тебе. Тепло в груди. А ветер над землёй

Накрывает одеялом сна уставшие сердца.

Яркой искренностью выстрелю в себя, чтобы петлей

Самолёта – в облака, и песней – разомкнуть уста.

Нам с берега видно: вдали проплывают дельфины.

Сидим с одиночеством вместе мы на полотенце.

А воздух густой как сироп, и морозит my feelings.

Черчу на песке крест и ноль, и никак не согреться.

Мысль как хоботком насекомого пьёт сердца сон мой:

Я знаю о том, что вина тебе невыносима.

Смотреть в глаза вечности страшно: сквозь них через чёрный

Ход – как в дырку времени – раны.

…Бог, дай ему силы!…

Ведь даже не каждый твой шаг, а и мысли о шаге

Записаны до мелочей и деталей там где-то.

Однажды коснувшийся зла, и ты тёмным стал магом.

Но дом свой терять, все ж цена не чрезмерна ль за это?

Осталось уроки учить и молиться усердней.

Послушай, тебе всё по силам, покуда живой ты.

Да ты не тяни мир как шапочку для бассейна —

Вселенная любит нас искренне каждою нотой!

Тебя и всю ненависть плавать направлю подальше

Отсюда, с моим ядом воспоминаний в придачу.

Водой океана выравниваю настоящесть.

Сижу на песке, наблюдаю дельфинов и плачу.

Как будто луну качают

Зеленые лапы кедров.

Готово сердце отчалить

Из гавани вдаль по ветру.

На твердой земле не спится,

И песен не льется в небо,

Где море меняет лица,

Туда взором литься мне бы.

Как призрак полупрозрачный

По суше брожу уныло,

И грежу, как ветры в мачтах

Пружинят могучей силой.

А воля б моя, то в волны

Ушла бы в вояж бесстрашно,

И глади вверяла черной

День завтрашний, сон вчерашний.

Да, знаешь ли, дышится так легко,

Раз именно ты на своих ладонях

Зажег и не отпускаешь огонь

Осеннего света. Деревьев кроны —

Что гибкими водорослями в глубине,

Зеленое небо в лоскут изрезав.

По осени вспомнила, что ты вовне

Меня, моих звуков и слов. И бездна

Мне не отвечает, хоть громко кричу

И хрипну от крика. Ногами листву я

Листаю. И радуюсь солнца лучу

Последнему жаркому, словно Везувий.

Солнце меж пальцев ложится на чуткие клавиши,

И через миг расплетаются зыбкие тени.

Кадры мгновений вдруг замельтешат, и расплавишься

В первых выстреливающих нотах вступления.

Звуками сквозь тебя – как морем в ухо ракушково —

Мир распластается, будто по нотному стану:

Звёздная ночь скрипок вылепит колкое кружево,

В городе утро споёт многострунным органом.

Если есть магия – это рожденье звучания

Из тишины, раздробившись по бликам заката,

Чуть прикоснёшься – короткое замыкание!

Кожу как будто защемит затакт пиццикато.

Нет русла мыслям иного, чем вылиться музыкой,

Вместо ответов понятных – сто тысяч догадок.

Веером трелей звенит и к вершине на «до» – зыбко:

До – невозможного! До – унисона! До – урагана!

Время года – приблизиться к главным своим вопросам

И лететь паутинкой по ветру, ловя сюжеты.

Пульсом пуантилизма разбрызгивается в меня осень,

Красок полифония вздымается сочным эхом!

Я цветок или дерево – мне простота красива.

Ни на лишнее, ни на случайное не растерять бы силы.