Открытие - страница 13

— А мне жалко их, — сказала Люба. — Из них дом разноцветный построить можно или дорогу вымостить... Представляете, какая красивая дорога была бы у нас!

Куликов разулыбался, полуобнял Любу и стал объяснять:

— В нашем краю человеку выгодно только золото добывать, моя сердечная барышня. Со всеми другими камнями возиться экономически невыгодно, поняла?

Люба покрутила головой. Красные бантики летали вокруг высокой шеи, словно бабочки. Куликов стал объяснять ей все подробнее, забыв обстукивать камни.

Игорю пришлось взять на себя все белые валуны и глыбы. Он решил ни одного не пропустить — вдруг в пропущенном окажется золото! И он разбивал кварц до тех пор, пока чуб не пристал ко лбу и не захотелось пить.

И тут как раз он забрел в переспелый голубичник. Сизые ягоды свисали с веточек, подобно оледеневшим каплям росы. Игорь повел рукой по кусту, и пальцы его вмиг окрасились в цвет чернил. Голубица сама срывалась в ладошки. Ягоды таяли во рту, оставляя привкус вина. Игорь давил языком нежную голубицу и думал, что лучше ягоды нет на земле. И почему это людям обязательно гоняться за золотом? Можно бы жить здесь из-за тайги, собирать ягоды, разводить оленей, охотиться...

Игорь разогнулся и подставил ухо ветерку.

Цоканье молотка еле слышалось справа, из крутосклонного распадка. Игорь огляделся и понял, что сильно отстал. «Один! — пронеслось в голове. — Потеряюсь, заблужусь, пропаду!» Он сразу забыл про ягоды. Ноги вынесли его из голубичника на валуны, устилающие обмелевший ручей. «Нет, люди не зря объединились и придумали цену золоту...»

— Ого-го-го, Матвей Андреевич!

— Ау-у-у-у, Игореша!

— Мы зде-е-есь, Игорь!

Эхо пронеслось по пестрому, как петушиный хвост, распадку.

Игорь побежал, стряхивая на себя красные листья черемухи и мягкие ворсинки лиственниц. Голубица билась, подобно синему граду, в голенища сапог.

Куликов сидел на глыбе кварца. У ног его была целая россыпь белых обломков. На одном из них лежала фуражка. Куликов отирал носовым платком лицо. На его поникшую шевелюру слетел выгнутый красный листок. Куликов не смахнул его.

— А это кварц? — спросила Люба, поднося Куликову рыжую глыбу.

— Кварц, увы, мертвый, — вяло сказал Куликов, — может, мы вообще занимаемся мертвым делом?

Игорь и Люба не знали, что ответить на это. А Куликов продолжал:

— Неужели мы закончим жизнь с пустыми руками?

— Но у вас же много разных камней в кабинете, Матвей Андреевич! — горячо возразил Игорь. — И дома!

— Даже в почках, — скислился Куликов. — Уже есть камешки.

— Еще найдете свой фарт, Матвей Андреевич! — заговорила Люба. — И мы с Игорем будем помогать вам изо всех сил, верно, Игореха?

Люба схватила молоток и стала бить по глыбе, прикрываясь рукой от мелких осколков. И вдруг соломенно-желтые кристаллики брызнули из расколотки.

— Матвей Андреевич, — вымолвил Игорь и бросился собирать сверкающую муку, — смотрите что!

Лист черемухи соскользнул с головы Куликова на ладонь Игоря.

— Все тот же пирит, — протянул Куликов и поднял фуражку. — Тут им заражены все вмещающие породы. Считается он спутником золота, но в жилах его здесь меньше, чем в сланцах. Следовательно, пирит — ложный спутник у нас здесь, на него ориентироваться нельзя. Как учит нас Журкин Илларион Борисович, коренное золото в Сибири связано с кварцевыми жилами. А он большой специалист по золоту. Запомните его имя! Еще придется учиться у него, если не охладеете к золоту. Журкин Илларион Борисович, кандидат геолого-минералогических наук, доцент Иркутского горного института!

— Запомню. — Игорь медленно опустил из ладони золотую струйку.

— Журкин Илларион Борисович, — повторила Люба.

— Пойдемте, — сказал Куликов, грузно вставая, — а то ночевать придется в тайге...

А Игорю не давало покоя другое. Оно располагалось на последней парте их класса, имело обезьянью физиономию, ужимки, пронзительный голос и называлось Митькой Шмелем.

Этот Митька приехал в Витимск с отцом, матерью, братишкой и сестренкой. Они напоминали беженцев. Но беженцы после войны уже начинали возвращаться на запад. А эти только приехали в их глухие края. Видно, собирались подзаработать на золотишке. Наговорили им, что в Витимске золото в огородах моют, они и снялись с места. А тут давно кончились золотые времена, когда мальчишки запросто намывали золото в отвалах. Отвалы были перемыты. Теперь добывали пески в глубокой шахте и получали за это шахтеры зарплату, как на любой другой работе.