Открытие жизни за чертой: что говорят ушедшие о своем мире - страница 30
«Учения духов» — нечто большее, чем теологический трактат. Его содержание раскрывает нам природу и предназначение человека как в земной жизни, так и после нее. Вопрос борьбы и страдания, о котором вкратце говорилось выше, постоянно акцентируется. Император говорит нам:
Вы не можете достигнуть Совершенного Добра, не вступив в конфликт со злом. Существует вечная необходимость пройти очищение, сражаясь со злом, которое нас окружает. Только благодаря этому искра, зажженная Божественной Душой, возвращается к Ней и находит покой.
Император выражает свое презрение к доктрине легкого прощения. Представление о том, что можно причинять зло ближнему, оскорблять Бога, унижать собственный дух и оказаться рядом с Богом после покаяния на смертном одре, он считает абсурдным. Такие представления — это глумление над религией. Император постоянно подчеркивает необходимость моральных усилий, самоотверженного служения, трансформации характера. Легкого пути на небеса не существует, хотя Божественные посланники — духи-наставники и проводники всегда готовы помочь нам совершить этот переход.
Так что же в действительности ожидает нас в будущем, когда мы умрем? Странно, что нам вообще приходится задавать этот вопрос, потому что Император сам рассказывает нам об этом, и его ответ очевиден:
Каковой душа является в земной жизни, такой она приходит и в духовную. Ее вкусы, предпочтения, привычки, антипатии — все это остается с ней. Душа с грубым вкусом и дурными привычками не меняет своей сути после перехода из земной сферы, так же как честная, чистая и развитая душа не может стать после смерти дурной и недостойной.
Что же в действительности представляет собой жизнь за гранью? Император отвечает на этот вопрос, разворачивая перед нами карту потустороннего мира со всеми его сферами:
Мы полагаем, что не ошибемся, если скажем, что ваша Земля является высшей из семи сфер, за земной жизнью следуют семь сфер активной деятельности, а за ними — семь сфер Божественного созерцания. Каждая сфера включает в себя несколько состояний.
Шесть сфер, находящиеся ниже земной, Император называет «сферами греха», семь сфер над ней — сферами труда и испытания, а семь высших сфер — сферами созерцания. В общей сложности их насчитывается 21. В какой-то степени такое расположение аналогично традиционному устройству ада, чистилища и рая.
Император тут же признает, что у него нет прямых связей с семью высшими сферами. Мы далеки от этого блаженного состояния, — говорит он. У нас своя работа, и мы находим в ней удовлетворение. Это позволяет нам предполагать, что он находится в высшей, седьмой сфере мира испытаний.
Во время другого сеанса Император говорит, что почти ничего не знает о жизни в сферах созерцания, кроме того, что ему рассказали о них —Мы знаем только, что дух становится все более подобным Богу и все больше приближается к его образу. Однако о мире испытаний, промежуточном царстве, если можно так выразиться, нам рассказывают гораздо больше. Однажды Стэнтон Мозес вошел в транс и совершил путешествие по этому миру:
Я не помню, чтобы я терял сознание, но мрак передо мной начал рассеиваться, уступая место изумительной сцене, которая постепенно разворачивалась передо мной. Я стоял у кромки озера, за которым протянулась гряда холмов, до самых вершин покрытых зеленью и окутанных легкой дымкой. Воздух был, как в Италии — прозрачный и мягкий. Поверхность озера, у которого я стоял, была совершенно спокойной, а небо над головой — голубым и безоблачным. Я побродил по берегу озера, наслаждаясь красотой пейзажа. Тут я увидел человека, который шел навстречу мне. Мне он был знаком как Ментор, один из группы 49 духов-связных... Он обратился ко мне; голос его звучал твердо и решительно: «Вы находитесь в стране духов, и мы хотим показать вам ее сферы». Он повернулся и повел меня вдоль кромки озера, пока мы не оказались у дороги, которая вела вдоль подножия горы. Рядом журчал небольшой ручеек, а вдалеке раскинулся живописный зеленый луг, не разделенный на поля, как это бывает у нас, а уходящий колышущимися волнами в безбрежную даль. Мы подошли в дому, очень похожему на итальянскую виллу, уютно расположившемуся в рощице из деревьев, подобных которым я никогда не видел; они были больше похожи на гигантские папоротники изящнейших и разнообразнейших форм. У входа красовались клумбы с цветами, пестревшими всеми возможными красками. Мой проводник пригласил меня войти, и мы оказались в большом зале, в центре которого в окружении цветов и папоротников бил фонтан. Воздух был наполнен тончайшими ароматами, а слух ласкали звуки музыки, нежные и умиротворяющие.