Отложенная казнь - страница 18

– Полный сюрреализм, – устало прокомментировал Карл, тяжело поднимаясь с пола.

– Полный дебилизм, – раздраженно поправил его Павел Семенович, убирая оружие.

Все успокоилось где-то через час-полтора. Пока в палате работала бригада полицейских и суетились врачи, Карл лежал на кровати и изображал сильно раненного и утомленного человека.

Наконец все успокоилось.

– Можешь прекратить этот цирк, – буркнул Павел Семенович, присаживаясь на новый стул, принесенный кем-то из заботливого персонала. – Давай поговорим, Карле.

Карл тут же открыл глаза, устроился удобнее и выдал то, о чем думал последние несколько минут.

– Я вас не помню, – честно сказал он. – Ни в Эксе, ни потом…

– В этом вашем Экс-ле-Бен я никогда не был, – заявил ему начальник убойного отдела. – Да и во Франции вообще. И вообще, ко всей этой вашей шайке-лейке не имею ни малейшего отношения.

– Тогда почему? – суховато поинтересовался Карл. Нет, в целом он был благодарен за спасение. Но вот вопрос: какова цена?

– Три года назад Кирилл спас мне жизнь, – устало вздохнув, уже совсем другим тоном пояснил Павел Семенович.

– Да, я знаю, – посчитал нужным известить его бывший Кирилл. – Тогда была перестрелка. Вы несколько увлеклись и высунули голову из укрытия, чем хотел воспользоваться один из преступников. И у меня был выбор: ваша голова или мое плечо.

– Верно, – начальник вперился в него испытующим взглядом. – Значит, у тебя есть его воспоминания.

– Есть. – Карл считал, что в этой ситуации стоит быть максимально правдивым. Похоже, этот посетитель все же не станет его убивать. Наверное, два покушения подряд было бы слишком. Даже для него. – У меня всегда остается интеллектуальный запас, навыки и умения того… кем я был в этот раз. И воспоминания. Но только нет какой-то эмоциональной прослойки.

Он хотел извиниться за это, но передумал. В конце концов, он не виноват в том, чего не понимает. Почему он заменил именно Кирилла, Карл объяснить не мог.

– Ну, хоть так. – Павел Семенович на миг отвел взгляд. – Я все равно вернул ему долг. К тому же все это было слишком странно, и я хотел разобраться.

– И мне очень интересно знать: как? – тут же спросил Карл.

Начальник нагнулся и достал из-под тумбочки что-то маленькое, похожее на черную таблетку.

– Не помню, чтобы раньше у вас была привычка везде носить с собой прослушивающее устройство, – иронично заметил Карл.

– Да я и сейчас не в восторге, – в таком же тоне признал Павел Семенович. – Это смахивает на паранойю. Но…

Он пожал плечами и убрал микрофон в карман.

– Кирилл был моим заместителем, – стал объяснять он. – Но прежде всего другом. И когда я заметил пару странностей… В целом у него тараканов своих хватало. Но… Эта бессонница, странные запросы в Интернете. А потом Серега сказал, что теперь Кира угадывает имена убитых женщин, только странно их произносит… А еще ты два дня назад прекратил реагировать на свое имя. Все это можно было бы пережить, списать на стресс и так далее. Но так получилось, что я вчера задержался на работе. Уже выходил из отдела, когда дежурный передал, что тебя ранили. Я был там. Видел тебя, твою Май и этого странного Мона… Только вот что совсем не понятно: я, проработавший в полиции более двадцати пяти лет, запоминавший все детали, имена и лица… почему-то вообще не помню, как выглядит эта твоя девица и ее странный друг. Это меня напугало и заставило задуматься. Вот я и… решил подстраховаться.

Карл улыбнулся – хитро и при этом гордо.

– Май знает много подобных фокусов, – признал он. – Она стала осторожнее с годами. А раньше могла пошутить так, что вы очнулись бы дома с полным провалом в памяти. Но в этот раз такой финт был опасен.

– Думаю, да, – согласился начальник. – Я бы мог сильно заинтересоваться ее личностью. Но все же меня больше интересует твоя личность, Карле. Несколько странное имя…

– Можете называть меня просто Карл, – вежливо предложил бывший Кирилл. – Просто в Эксе свой выговор, и многие имена звучат немного иначе.

– Ладно, Карл. – Было видно, что Павлу Семеновичу непривычно называть так старого друга. – Что это? Ну… Ты и Кирилл? Раздвоение личности? Воспоминание из прошлой жизни? Или что-то из того, что мне будет совсем трудно принять?