Отозвание легионов - страница 2

— Не знаю.

— Карадока, Регнуса и Кельция-икенийца, которые подобно многим другим богатым британцам воспитывались в Риме; они хотели развить передо мной свои планы управления страной.

— Каковы их планы?

— Они хотят править сами. Римский солдат засмеялся.

— Прекрасно, теперь их желание будет исполнено, — сказал он, кланяясь и направляясь к выходу. — Всего хорошего, ваша светлость, тяжелые дни наступают для вас и для меня.

Час спустя британская депутация предстала перед губернатором. Это были хорошие, стойкие люди, которые, рискуя своей жизнью, всеми силами отстаивали свою родину. С другой стороны, они сознавали, что при милостивом правлении Рима они находятся в безопасности до тех пор, пока от слов не перейдут к делу. Они стояли теперь серьезные и несколько сконфуженные перед троном вице-короля. Кельций был черноволосый, смуглый маленький икениец, Карадок и Регнус высокие, средних лет, светловолосые, чистого британского типа. Они были одеты в драпированные тоги шафранного цвета по латинскому образцу, вместо повязки и туники, как носило большинство их соотечественников на острове.

— Ну? — коротко спросил губернатор.

— Мы пришли сюда, — смело начал Кельций, — как представители большинства наших соотечественников с намерением послать через вас нашу петицию Императору и римскому Сенату. Мы торопимся получить от них разрешение на управление страной, согласно нашим старым обычаям.

Он замолчал, как бы ожидая взрыва в ответ на свою дерзость; но губернатор только серьезно качал головой, как бы давая ему знак продолжать.

— Мы имели свои собственные законы, прежде чем Цезарь вступил на землю британцев, и они хорошо исполняли свое назначение, с тех пор, как наши предки пришли из страны Гама. Мы не дети и не выскочки среди других наций; наша история в преданиях нашего народа ведет свое начало с более древних времен, чем история Рима, а теперь мы измучены и унижены игом, которое вы на нас наложили.

— Разве наши законы несправедливы? — спросил губернатор.

— Закон Цезаря справедлив, но он всегда останется законом Цезаря. Наши родные законы составлены нашим народом применительно к их нуждам, и мы очень желали бы их вернуть.

— Вы говорите по-римски, точно родились на форуме, вы носите римскую тогу, ваши волосы приглажены по римской моде, разве все это не признаки Рима?

— Мы согласны перенять все науки и искусства, которые могут дать нам Рим или Греция, но мы хотим остаться британцами, и пусть нами правят британцы.

Вице-король усмехнулся.

— Клянусь крестом св. Елены, вы не осмелились бы говорить так с кем-нибудь из моих предшественников. Это было бы концом вашей политики. Одно то, что вы могли решиться предстать передо мной и так много говорить, всегда будет служить доказательством нашего милостивого правления. Но я хочу побеседовать с вами относительно вашей просьбы. Вы сами прекрасно знаете, что эта страна никогда не была единым королевством, а всегда имела много различных племен и предводителей, которые воевали друг с другом. Неужели вы желаете вернуть это время?

— То было в злые времена язычества, во времена друидов и дубовых рощ, теперь мы все одной крови и связаны общим Евангелием мира.

Вице-король покачал головой.

— Если бы весь мир думал так, тогда жилось бы спокойнее, — сказал он. — Но более вероятно, что это благое учение мира мало поможет вам, когда вы столкнетесь лицом к лицу со служителем бога войны. Что можете вы предпринять против татуированных жителей севера?

— Ваша светлость знает, что многие из храбрейших легионеров — британской крови. Это будет нашей защитой.

— А дисциплина, а умение отдавать приказания, знакомство с военным делом? Всего этого вам недостает. Вы слишком долго опирались на костыль.

— Время будет трудное, но когда мы перешагнем через него, Британия возродится.

— Нет, она только будет под другим суровым господством, — сказал римлянин. — Пираты уже носятся у восточных берегов; если бы римляне не отправили туда саксонцев, они завтра уже высадились бы на берег с мечами и факелами. Я вижу день, когда Британия действительно будет единой, но это произойдет лишь потому, что вы и ваши близкие либо умрете, либо спасетесь бегством в западные горы. Все будет сплавлено вместе, и если из плавильной печи выйдет лучший Альбион, то это будет после долгих лет мучительной борьбы, и ни вы, ни ваш народ не примете в этом участия.