Отрицание цивилизации: каннибализм, инцест, детоубийство, тоталитаризм - страница 26

Данное обстоятельство проливает свет и на другие чудовищные злодеяния «хозяина леса», как называл себя Чикатило, но, полагаем, только этим они вряд ли объясняются, поскольку многие некрофилы не имели подобных детских впечатлений. В то же время, многие из тех, кто в детстве пережил подобные ужасные события, тем не менее не проявляли в дальнейшем никакой агрессии. Очевидно, что такие последствия могли наступить лишь в том случае, если перечисленные кровавые факты произошли в жизни именно такого человека, как Чикатило, и чья жизнь затем сложилась именно так, как она сложилась у него. Поэтому детские впечатления, особенно съедение брата голодающими, следует должным образом оценить в контексте объяснения поступков этого убийцы-некрофила.

Он был слаб и неуклюж, не мог защитить себя, и его сверстники чувствовали это. Родители же его совсем не защищали. Отец был «тихий, скромный», в нем Чикатило не мог найти даже психологическую опору. Мать, как можно заключить из его рассказа, занимала вроде как нейтральную позицию — не наказывала, но и не ласкала, а это позволяет предполагать ее равнодушие к сыну, что, конечно, было губительно для ребенка, особенно если его злобно преследовали другие мальчишки. Могут возразить, что в те суровые годы кусок хлеба был важнее материнской ласки, но с этим нельзя согласиться ни в коем случае, поскольку родительская любовь тем более нужна, поистине жизненно необходима как раз в тяжелые времена.

Вот почему с самых ранних лет у Чикатило возникает и закрепляется представление не просто о чуждости и непонятности, а о враждебности окружающего мира. Естественно, у него формируется страх быть уничтоженным, вполне реальная опасность за себя, иными словами — страх смерти. В этой связи следует подчеркнуть, что вся его последующая жизнь только укрепляла этот страх, поскольку состояла из непрерывной череды унижений, побоев, сексуального насилия, отчуждения от людей.

Страх смерти типичен для убийц. Это не клинический симптом, и его очень редко можно наблюдать в форме прямого, открытого высказывания самого человека. Этот страх быть уничтоженным связан с наиболее глубоким онтологическим основанием бытия личности — права и уверенности в своем существовании, в своей самоидентичности, автономии «Я от не-Я». Подобный страх почти всегда бессознателен, но он создает личностную диспозицию, определенное видение мира, свою философию, причем начинает все это формироваться с детских лет при отсутствии чувства безопасности в случаях непринятия другими людьми, прежде всего родителями. У Чикатило страх смерти мог появиться не только из-за равнодушия к нему родителей и жестокого обращения сверстников, но и потому, что в те ранние годы он постоянно сталкивался с голодом, смертями, покойниками, точнее — не просто сталкивался, а жил в том мире.

Страх смерти не удел убийц. Он способен быть мощным стимулом труда и творчества: преодолевая его, человек может стремится к накоплению жизненных благ, чтобы передать детям и внукам, создавать произведения искусства и литературы, активно работать в науке, чтобы его труды пережили его. Можно думать, что чадолюбие, столь украшающее человека, своими глубокими корнями тоже связано с созидающей силой страха смерти.

Жизнь Чикатило могла бы развиваться дальше по иному сценарию, и вообще его преступное поведение хотя и не случайно, но и не фатально. Но тут появляется новый и исключительно мощный разрушительный фактор — импотенция. Она окончательно губит последние попытки хоть как-то приспособиться к этой жесткой и бессердечной для него среде, например, путем удачного брака. Напомним в этой связи, что первое убийство он совершил после наступления полной половой слабости. К смерти у него амбивалентное отношение типа «тяготение — отвергание», т. е. он отвергает ее — и это страх смерти, но в то же время испытывает тяготение к ней, столь близкой с раннего детства. В этом тяготении к смерти, которое находит свое выражение во множестве кровавых убийств, преодолевается его страх перед ней, поскольку каждой такой расправой он как бы еще больше породняется с ней и ищет у нее милостей. Возможно, что как раз в этом лежит объяснение того, что убийца заглатывал кончики языков и другие небольшие части тела, а также долго не мог расстаться и носил с собой по лесу куски расчлененных им покойников: он мог воспринимать части трупов в качестве символов смерти.