Отрочество 2 - страница 17
«– Халк крушить!»
– Жи-ид! – бабка, войдя в раж и не заприметив добровольного помогальщика, сама заступила ему дорогу, ткнувшись согнутой костлявой задницей куда-то чуть выше колен, – От жида вышел! А-а! С жидами дела ведёт, супротив Государя!
– Тьфу на тебя, тьфу! – смачный плевок растёкся по моему лицу, и я, не сдерживаясь уже, толкнул старуху в объятия охотнорядца, вышагивая из угла и неистово вытирая лицо рукавом, сдираю слюну едва ли не вместе с кожей – до крови.
– Женщин… – радостно проревел добрый молодец, приняв бабку и тут же небрежно спихивая её в сторону, где она и завалилась набок на скользкой от влаги брусчатке, показывая нечистые нижние юбки, – забижать…
Богатырский замах с плеча, рука отведена так далеко, будто охотнорядец вознамерился метнуть копьё. Шаг назад, уклон… и кулак с гулом пролетел мимо моей головы, а охотнорядец по инерции завалился вперёд.
Кастет будто сам впрыгнул в руку, и н-на! По почкам, да весь свой невеликий вес, всю свою силу – от бедра, провернувшись на носке!
Тело свернулось калачиком, подвывая, а я уже спрятал кастет – как и не было. И только сейчас вижу – зрителей, свидетелей… досадливо хмурящийся полицейский в штатском и городовой, только подносящий свисток к губам.
– Фыр-р! Фыр-р! – и гулкий топот тяжёлых сапожищ. Грузный городовой, придерживая рукой отроду не точенную шашку, спешит ко мне, дуя на ходу в свисток и отчаянно раздувая выбритые до синевы толстые щёки. Усищи ево тараканьи дрыгаются в такт шагам. Бум! Бум!
Хвать! Выпученные от служебного рвения глаза с красноватыми прожилками, железные пальцы на моём плече, запалённое дыханье завзятово курилищика и выпивохи. Запах водки, лука, ваксы и крепкого табака.
Ждали.
Участок, составление протокола…
– Имя, фамилия, род занятий… – писарь заносит перо над чернильницей.
– Я! Я свидетель! – немолодой осанистый господин в бобровой шубе ворвался в участок, распихивая не успевших увернуться служивых.
– Мы… ф-фу… с супругой прогуливались, и видели всё происходящее! Ф-фу… Проверьте этих двоих… молодчика с бабкой… ф-фу… на соучастие. Очень уж похоже на срежессированную сцену, мошенники какие-то!
В голосе благонамеренное возмущение честного и неравнодушного гражданина.
– В суде если понадобится, всегда пожалуйста…
Визитки – мне, полицейским… принимаю с благодарностью. Солидный человек, и што важно – не на государственной службе, то бишь – не надавишь.
Недовольное лицо агента в штатском в углу участка. То кривит губы, то собирает их куриной жопкой, двигая рыжеватыми усами. Недовольный. Сорвался с крючка нехороший я. И обещание в глазах…
«– До следующего раза, Враг Государства!»
… иль почудилось?
– Егор! – удаляюсь от полицейского участка быстрым шагом, подняв воротник и ощущая на лице этот вроде бы и вытертый плевок, в грудях всё кипит и клокочет, – Егор!
– А? – Оглядываюсь, и верно – догоняет кто-то. Долговязая фигура, знакомое лицо… – Ба! Сергей Сергеевич!
– Он самый, – знакомый ещё по Бутово скубент… хм, студент, догнал-таки, отчаянно при том запыхавшись и покрывшись испариной, – А вы Егор…
– Кузьмич.
– Егор Кузьмич, – повторяет знакомец, протягивая руку, – вы не против разговора? Надолго мы вас не займём!
Ну раз ненадолго… Особо-то и тянет-то, говорить кем-то, но настроение такое, што ух! Остыть надобно, потому как не дело это, на домашних срываться.
В ближайшем извозчичьем трактире, полупустом по безвременью, заняли столик в углу, запросив чаю у молоденького полового в белейшей рубахе голландского полотна.
Старые знакомцы – Сергей Сергеевич и Анатоль, да двое молоденьких совсем – тока-тока из гимназии – Глеб и Андрей. Прыщи ещё юношеские не прошли, пух над верхней губой, необмятые студенческие шинели, новёхонькие фуражки на стриженных головах.
В рот Сергей Сергеичу, мало не как птенцы – только и осталось, што рты раззявить. А тот как должное принимает. Вождёнок!
Разговор издалека начали, с подходцем. Вспомнил Сергей Сергеевич бутовское наше знакомство, посмеялся снисходительно. Анатоль второй скрипкой в этом дуэте сыграл, и отменно фальшиво! Хехекал и улыбался сугубо после оглядки на старшево… да товарища ли?