Отступник - страница 10

В левое плечо словно вонзилось раскаленное на огне клеймо. Боль вспыхнула с огромной силой, рука самопроизвольно упала как плеть.

Сквозь пелену в глазах, я заметил, что Григорий тянется ко второму метательному ножу. Снова раздался свист вращающегося в полете металла. Благо в этот раз я успел увернуться.

Григорий пошел в атаку. Я понял, что уже не сумею отразить ее. Но здесь сыграла невнимательность Григория и моя удача. Не добежав до меня, он споткнулся о труп мученика без скальпа. Его длинное тело с грохотом упало на железный пол.

В этот раз я не упустил свой шанс. Монах не успел среагировать, как я взметнулся вверх и, стараясь попасть под лопатку, вонзил саблю прямо в его спину. Но от боли в плече я промахнулся, и лезвие попало в позвоночник. Раздался крик Григория, и он попытался встать. Я понял, что нужно действовать наверняка. Достал пистолет из держащейся на швах кобуры и выстрелил Григорию в голову. Ее содержимое разлетелось по полу.

Я перевел дух. Встал с трупа, положил оружие в карман, выбросил кобуру и поправил одной рукой плащ.

Наверху за это время все утихло. Шоркая по лесенке, спустился монах-хранитель и проскользнул мимо меня, держа в руках маленького мальчика. Малыш заплаканными глазами смотрел на меня, его трясло. А монах, что-то причитая, перешагнул через труп Григория и быстро удалился.

Кровь стекала по штанине прямо в сапог. Я оторвал кусок тряпицы от своей полу-рясы, сильно стянул узлом над раной. Нож, торчащий в плече, сковывал движения, отдаваясь острой болью. Вытащить его можно, но кровь с раны хлынет с новой силой. Перед глазами все шло кругом, с трудом удержавшись от падения, придерживаясь за поручни скрипучей ржавой лестницы, я поднялся на верхнюю палубу. Ноги с трудом удерживали меня, круги перед глазами мешали принимать ясную картину происходящего. Рид появился в нескольких саженях от меня. Он тащил за волосы грязную девчонку, которая плакала и кричала. Рид улыбался, получая от приносимой девочке боли и страха, свое больное удовольствие.

– О великий Орден Чистоты, эта девочка исчадие бездны, тварь, созданная Крабодой Сверхпредателем. – Завопил Рид, разбрызгивая слюну в разные стороны. – Я, великий ангел Ордена Чистоты, очищу ее душу от темных сил. – В его руке появился окровавленный нож.

– Рид, Рид! – Закричал я, хрипя. – Остановись, слышишь? Ты не ангел, мы не ангелы. Посмотри, что мы сотворили, оглянись! Наши руки по локоть в крови. Мы убийцы, да, не хуже этих еретиков из Беловодья, мы не очищаем Пустошь от зла, мы заливаем ее кровью. – Я выхватил револьвер, взвел курок, направив ствол в сторону Рида. – Отпусти дитя, мы здесь совершили слишком много убийств, мы уничтожили ни в чем не повинных людей. А ради чего?

– Что с тобой, Тулл? – раздался голос Хана, я повел взгляд в сторону, он стоял совсем рядом, по левую сторону от меня. – Тебе жалко это отрепье, этих замызганных уродов, которые погибают от земельной лихорадки, разносят всякую заразу. Они лишь больше тянут Пустошь ко дну. А мы, как санитары Пустоши, просто чистим грязь. Уничтожаем опухоль на теле восстающего из пепла небытия мира.

– Хан, пойми, когда-то монахи так же убили наших родителей, твоих и моих. А нас свезли в стены монастыря, рассказывая нам о страшных мутантах уничтоживших наш род. – Нашелся я. Меня трусило, мелкая дрожь то и дело проскакивала по всему телу.

– Моя семья это Орден, я не знаю ни каких родителей и мне плевать, кто их убил. Меня воспитали жрецы, они моя семья. Я монах Ордена и сын великого Владыки, такой же, как и ты. – Хан почти подошел ко мне вплотную. А я, не отпуская ствола, старался не упустить ни одного из виду.

– Я не могу быть псом Ордена. – Вскрикнул я. – Я не хочу убивать, всех неугодных владыке Баг-рату.

– Тогда убьют тебя! Ты стал по другую сторону и не рассчитывай на нашу поддержку.

– Что ты с ним разговариваешь, Хан? Вали предателя, проклятого отступника. – Подал голос Рид.

Я выстрелил в него, но не сумел попасть. Меня пошатнуло, я еле устоял на ногах, потеряв из виду Хана. Неожиданно в глазах вспыхнули искры, а затылок обожгло болью. Картинка поплыла, я выронил револьвер и завалился на бок, упав на раненое плечо. Я видел, как ко мне подбегает Рид и сильно бьет ногами. Как они меня вдвоем тащат вниз. Как один из монахов, тот, что спустился по лестнице, бурно рассказывает, как я расправился с Григорием. Снова лицо Рида и его здоровенный кулак, въехавший мне в челюсть. Очередной всплеск искр и потеря сознания.