Оттоманские военнопленные в России в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. - страница 10

.

Другую точку зрения представлял МИД. Основывалась она, преимущественно, на нормах Брюссельской декларации 1874 г. и опыте недавних вооруженных конфликтов в Европе, в первую очередь, — Франко-прусской войны 1870–1871 гг. исходя из этого и руководствуясь противоположным принципом: «гражданским следует поручить лишь то, что военные делать не в состоянии», внешнеполитическое ведомство предлагало возложить управление пленными, на весь период их пребывания в России, исключительно на военное министерство, которому МВД должно было лишь содействовать[30].

В конечном итоге, комитет министров поддержал позицию именно МИД, благодаря чему Россия обрела не просто принципиально новый, но и, вероятно, один из наиболее прогрессивных и совершенных для своего времени базовых документов о военнопленных. Если говорить конкретнее, то в «положении» 1877 г. отечественный законодатель впервые:

— изъял пленных из подчинения должностным лицам МВД (губернаторам, полицмейстерам, уездным исправникам и пр.) и полностью передал их в распоряжение органов военного министерства (§ 30);

— установил, что «военнопленные подлежат действию российских военных постановлений и уставов и подсудны военным судам» (§ 59);

— стремясь достичь наиболее полного, достоверного и актуального учета пленников, ограничил число Общих тыловых сборных пунктов военнопленных лишь двумя (Кишинев и Ростов-на-Дону), территориально входящими к тому же в состав одного военного округа — Одесского (§ 2);

— признал нецелесообразным заранее определять исчерпывающий перечень регионов и населенных пунктов, предназначенных для расквартирования пленных, благодаря чему военное ведомство могло на протяжении всей войны решать данный вопрос самостоятельно, без согласования с МВД (министру внутренних дел было оставлено лишь право выбора мест интернирования турецких генералов);

— унифицировал содержание различных категорий пленных османов, практически полностью отказавшись от их многоплановой дифференциации на христиан и магометан; «природных турецких подданных» и иностранцев, принявших службу Оттоманской империи; перебежчиков и лиц, плененных «с оружием в руках» и пр.;

— максимально приравнял все виды обеспечение военнопленных (включая «транспортное») к обеспечению «соответствующих чинов нашей армии» (§ § 11, 17–18, 35–36, 43–44, 46–48, 53, 55 и др.); при этом ряд норм «Положения» (§ § 17–18, 20, 36, 39, 48 и др.) содержали прямую отсылку к действующим актам российского военного законодательства («Положение о перевозке войск по железным дорогам», «Положение о квартирном довольствии войск», «Положение о провиантском, приварочном и фуражном довольствии войск», «Положение о ротном хозяйстве» и др.);

— положил в основу трудового использования пленных (§ 40) принцип, согласно которому «право Правительства (Российского — В.П.) требовать работы от пленного не должно оскорблять в пленном чувство его достоинства, как воина и как подданного; работа, от него требующаяся, не только не должна изнурять его здоровье, она не должна унижать его воинского звания и, главное, не должна иметь прямого отношения к военным действиям, направленным против его отечества или его союзников»[31];

— запретил лицам, «которым вверен надзор за военнопленными», «брать их на собственные работы, хотя бы за плату и по добровольному соглашению» (§ 41);

— исключил привлечение военнопленного к уголовной ответственности за совершенный побег (§ 61);

— сформулировал на уровне базового закона основания и порядок применения по военнопленным оружия (§ 60).

Кроме того, в «Положении» 1877 г. законодатель фактически отказался от практики интернирования офицеров в специально отведенные для них населенные пункты (не предназначенные для нижних чинов), как это имело место, например, в период Крымской войны 1853–1856 гг. (г. Тула), или Русско-турецкой войны 1768–1774 гг. (г. Владимир).

В то же время рассматриваемый документ вряд ли следует идеализировать, ибо в нем можно обнаружить и сомнительные новеллы, и явные упущения. к числу наиболее серьезных из них мы относим следующие: