Отвергнутые мертвецы - страница 7

Надменные архитекторы Императора возвели вокруг Шепчущей Башни собственные богато разукрашенные шпили, но какие бы чванливые заявления они ни делали, среди мрачных транс-залов Города Прозрения она дотягивалась в бездны межзвёздных пространств дальше всех.

Ибн Хальдуна окружала тысяча высококвалифицированных астропатов, которые сидели на уходящих ввысь ярусах, словно аудитория некоего гротескного представления в анатомическом театре. Каждый телепат полулежал на удерживающем троне, повторяющем контуры его тела, и представал перед сознанием Ибн Хальдуна в виде мерцающих световых пятен. По краю восприятия царапнуло едва различимое изменение в отголосках хора, и он сконцентрировался ещё сильнее. 

К башне влекло сообщение.

Шепчущие камни, встроенные в обшитые железом стены, засветились невидимым светом, облегчая продвижение приближающегося послания и направляя его к центру транс-зала.

– Он здесь, – сообщил Ибн Хальдун, когда ощущение присутствия астропата-отправителя затопило помещение девятым валом. Отосланное им было неоформленным и расплывчатым, это был далёкий крик, изо всех сил стремящийся быть услышанным, и Ибн Хальдун обхватил его своим разумом.

Их сознания потихоньку соприкоснулись, словно незнакомцы, нащупывающие руки друг друга в тёмной комнате, и Ибн Хальдун судорожно вздохнул, ощутив, как жёсткая структура поверхности чужого ума трётся о границы его собственного. Грубое и резкое, прямое и агрессивное, послание было типичным для астропата, приписанного к Легиону Железных Рук и прослужившего вместе с ними долгие периоды времени. Перед Ибн Хальдуном замелькали коды шифра, представленные в замысловатой последовательности цветов и чисел. Подобные синестетические[8] соощущения служили необходимым подтверждением личностей обоих астропатов перед тем, как мог начаться сеанс связи.

– Есть? – спросил Хормейстер.

Ибн Хальдун не ответил. Чтобы воспринять мысли другого разума с такого далёкого расстояния, требовалась абсолютная сосредоточенность. Он надёжно удерживал соединение, хотя флюктуации варпа, случайные потоки эфирных энергий и бормочущий шелест миллионов накладывающихся друг на друга отзвуков и стремились его нарушить.

Подобно тому, как любовники постепенно приобретают понимание ритмов и нюансов движения своих партнёров, так и двум разумам становилось всё легче поддерживать свой союз, хотя назвать что-либо подобного рода лёгким означало категорически преуменьшить его сложность. Ибн Хальдун чувствовал холодные пустынные просторы Имматериума, которые окружали его со всех сторон, волнуясь, как терзаемый штормом океан. И, как и пучины Древней Земли, они тоже служили домом для тварей всех форм и размеров. Ибн Хальдун ощущал, как они роятся вокруг яркого луча соединения, кружа вокруг возможной добычи, словно опасливые хищники.

– Я установил контакт, –  сказал он. – Но я не смогу долго его удерживать.

Призрачные очертания какого-то очень далёкого места начали смешиваться с картиной транс-зала, создаваемой чувственным восприятием Ибн Хальдуна – так неисправный пиктер транслирует два разных изображения на один и тот же экран. Ибн Хальдун узнал в туманном образе каюту астропата, которая полностью отвечала канонам аскетической эстетики X Легиона. Вокруг него возникли фигуры, как будто за сеансом пришли понаблюдать безликие призраки. Это были туманные контуры исполинов из полированного металла с суровыми аурами и угловатыми очертаниями, и от них веяло холодным ощущением машин.

Да, это определённо был корабль Железных Рук.

Ибн Хальдун проигнорировал их присутствие и позволил, чтобы содержание послания начало вливаться в его разум. Оно пришло в виде наплыва образов, бессмысленных и неразборчивых, но никто и не ждал ничего другого. Психическая песнь хора взлетала в созвучии с усилиями, прилагаемыми им для обработки послания, и он тянул энергию из обеспечиваемого им источника. Астропату могло хватить собственной воли и умственной стойкости, чтобы придать связную форму простым посланиям, переданным с планетарных расстояний, но для сообщения, отправленного из такого далёка, требовалось больше энергии, чем мог предоставить один человек.