Ответ из прошлого [СИ] - страница 4

— Я завтра утром заеду.

Меня хватило только на то, чтобы равнодушно кивнуть. Пусть делает, что хочет, только бы сейчас остаться одному. Стоило хлопнуть входной двери, как я, не раздеваясь, повалился на диван и завыл. Просто завыл в голос. Меня не волновало, что кто-то может меня услышать, стены в квартире толстые; не волновало, что это не по-мужски, сейчас было так паршиво, что я просто не мог сдержаться.

Сколько так лежал, сложно сказать. Тоска, одиночество, пустота и апатия — все разом навалилось так, что в какой-то момент мне казалось, что я задохнусь от такой ноши. В комнате было темно, даже луна не пробивалась в окна. Потому и время я не видел. Да и какая разница? Что есть время? Оно сейчас четко отделило границу: до Ильи, вместе с ним и… что будет после него, думать сейчас не хотел. Только потеряв его, я понял, насколько мне был дорог этот человек, насколько прочно он вошел в мой мир, мою душу, мое сердце. И вырвать его оттуда можно только вместе с органами.

Открыв глаза и просто смотря в одну точку, ничего не видя, я стал вспоминать, как мы с ним познакомились.

— Тимур, сегодня встреча с одногруппниками, ты не забыл? — зайдя ко мне в кабинет, широко улыбнулся Лелик. — И мы идем.

— Это вопрос или предложение? — обернувшись к другу, хитро спросил я.

— Это, мой драгоценный друг, констатация факта, — присаживаясь на стул напротив меня, тут же произнес друг. — Так что, как ты понимаешь, никакая отмазка не принимается.

— Да я и не собирался, собственно, — развел руки в стороны я и склонил голову. — Я полностью в вашем распоряжении на этот вечер, уважаемый Леонид Батькович.

— Оу! Ловлю на слове, — хлопнув себя по коленям, радостно воскликнул друг. — Тогда пошел собираться, я должен быть сегодня неотразимым, раз со мной такой спутник, — пафосно заметил тот.

— Такой, это какой? — не сразу понял, о чем он говорит.

— На комплимент нарываешься? — хитро прищурился Лелик. — Красивый, обаятельный, мечта всех женщин от шестнадцати до пятидесяти, а еще…

— Эй-эй! Я похож на растлителя малолетних? — с притворным ужасом тут же замахал руками я. — Ты говори да не заговаривайся, — пригрозил пальцем, а у самого в глазах черти отплясывали.

— Ладно-ладно, правильный ты наш, пусть будет от восемнадцати, так и быть, — пошел на уступку друг. — Так вот, о чем это я?

Ответить мне тогда не дала ворвавшаяся в кабинет Лида, срочно потребовавшая результаты вскрытия, так как подозреваемый вот-вот мог сорваться с крючка. Я протянул подруге акты, она пробежалась по ним глазами и нахмурилась.

— Подожди, получается, он невиновен? — широко раскрытыми глазами она смотрела на написанное и впервые я видел растерянность на ее лице.

— Лида, он виновен, но доказать ты этого не сможешь по той простой причине, что этот человек слишком умен, он смог так подставить другого, который, заметь, и не против этой подставы, что не подкопаешься, — с сожалением выдал я.

— Я так рассчитывала, что смогу… — прикрыв на миг глаза, глухо произнесла подруга. Лелик к тому времени уже испарился.

— Не переживай, чтобы упрятать этого Ворона надо что-то посерьезнее, — приобняв девушку, сочувствующе погладил ее по спине. — Он тертый калач, давно научился заметать следы так, что не подкопаешься. Может в следующий раз повезет.

— Он сегодня улетает, — кривясь, ответила девушка. — Настолько самоуверен, что уже заказал билеты на самолет, даже не дожидаясь суда.

— А суд когда? — предполагая ответ, поинтересовался я. — Сегодня? — в ответ был только согласный кивок.

— Ладно, Тигр, я пойду, — тряхнув головой, сжав губы, произнесла подруга. — Будет и на моей улице праздник. Я столько надежд возлагала на это дело, столько нарыла всего и все без толку. Я целый год потратила, чтобы его прищучить. И что в итоге? Часть материалов бесследно исчезла, треть свидетелей отказались от своих показаний, еще треть отбыли в неизвестном направлении, почему-то у меня нехорошее чувство, что в те места, откуда не возвращаются. Остальные стали путаться в показаниях, уже сомневаясь. Естественно, что этот гад радуется, при этом будучи уверенным, что ему ничего не грозит, — зло почти выплюнула подруга, глядя перед собой.