Ответы молодым - страница 12

Только апостол мог быть всем для всех[19]. Но у него был апостольский дар Пятидесятницы. Я же им не обладаю[20]. Оттого и приходится выбирать – для кого говорить и на каком языке. Заговоришь на благочестивообтекаемом церковном наречии – и, приобретя молитвы одних, потеряешь интерес со стороны других. И тут возникает вопрос: чье благорасположение для тебя важнее сохранить или приобрести – людей воцерковленных или нецерковных? Для священника важнее первое, для миссионера – второе.

– Не могли бы вы вспомнить подобную ситуацию из своей практики?

– В 1997 году в Архангельске происходили организованные епархией педагогические чтения, на которых впервые встретились учителя и священники. Докладчик выступал с сообщением о жизни Иоанна Кронштадтского, основанном на его малоизвестных, очень личных дневниках, которые он никогда не собирался публиковать. И вот зачитывается такое место из одного из них: "Господи, не попусти Льву Толстому дожить до праздника Рождества Божией Матери, Которую он так хулит".

Ситуация: учителя впервые встретились с миром Церкви, пришли послушать "о духовности", и на тебе – такое услышать от святого Русской Церкви. Они были просто в шоке. Владыка Тихон Архангелогородский оборачивается ко мне и шепчет: "Отец Андрей, твой доклад следующий, спасай ситуацию". Что делать? Встаю, поворачиваюсь к иконе Иоанна Кронштадтского, крещусь, кланяюсь ему и говорю: "Святый праведный отче Иоанне, прости меня, но я с тобою не согласен". И потом объясняю, что в православной молитве нельзя желать зла другому человеку, привожу соответствующие цитаты из отцов. Поясняю, что в Православии святость и безгрешность – это не одно и то же, что в этой дневниковой записи сказалась наша ветхозаветная страстность, а не этическая максима православной веры.

Аудитория более-менее оттаяла. Но зато православные! Бородачи в сапогах, в черных рубашках встают и дружно уходят. В этой ситуации выбор был необходим. Пришлось пожертвовать своей репутацией в глазах некоторой части православных – ради того, чтобы не оттолкнуть от Церкви начинающих.

В самом начале своего пути к Церкви я услышал слова, которые стали для меня определяющими. Архиепископ Александр, ректор Московской Духовной Академии, в одной частной беседе сказал мне: "Мы должны почаще спрашивать себя, как бы в этой ситуации поступил апостол Павел".

Казалось бы, естественнее было сказать: "Как поступил бы Христос". Но ведь это невозможно – мы не можем ставить себя на место Христа, человек не в силах понять психологию Бога. Но почему владыка назвал именно апостола Павла? Апостол Павел – это апостол свободы. Он всегда умел великолепно различать, где главное, а где – второстепенное (и умел ценить второстепенное ради того главного, которое через него проступает). Он четко понимал, "где суббота, а где человек"[21]. Принцип его пастырства: Я с эллинами был как эллин, с иудеями – как иудей[22]. Он знает о той свободе, с которой умный, верующий христианин может себя вести, но предлагает самим ограничивать себя в этой свободе – ради немощных братьев своих по вере.

Наша беда в том, что за две тысячи лет эти "немощные в вере" не исчезли; напротив, их голос стал решающим. Знаете, с этим когдато надо кончать, нельзя всегда идти на поводу у бабушек и у их страхов. В конце концов, это и самих бабушек, и Церковь в целом сваливает в пропасть. Когда все сгрудились на одном конце лодки, ктото обязан встать на другом борту, иначе она перевернется.

– Но не слишком ли резко вы отзываетесь о приходских бабушках? Ведь именно эти "белые платочки" спасли Церковь во времена гонений.

– О том, что "белые платочки", наполнявшие храмы в советские годы, защитили эти храмы от разрушения, сказано немало – в том числе и мной. Но сегоднято в храмах как раз и нет белых платочков. Сравните фотографии церковных служб сорокалетней давности и современную картину. Именно белых платочков очень мало. Темные цвета стали преобладающими. Верный знак перемены религиозной психологии.

Но главное не в этом. Те бабушки, что сегодня стоят в наших храмах,– они ли их отстояли? Где они были двадцать лет назад? Сегодня число открытых храмов раз в десять превышает число действовавших приходов при советской власти. Число прихожан увеличилось пропорционально. Значит, лишь одна из десяти сегодняшних пожилых прихожанок была в Церкви пятнадцать лет назад. Вспомним, что далеко не все люди, встретившие пору реформ в уже пожилом возрасте, смогли дожить до наших дней, и станет понятно, что число исповедниц среди нынешних старших прихожанок не так уж велико – менее даже десяти процентов.