Overlord. Том 4. Герои людоящеров - страница 9

— Не переживай, брат, когда рыба подрастёт побольше, ты первый её отведаешь.

— Гр-р, хорошо. Буду ждать с нетерпением. — Шасурю развернулся и зашагал прочь, негромко бросив через плечо: — Прости за всё.

— О чём ты говоришь? Ты ни в чём не виноват! — возразил было Зарюс, но услышал его брат эти слова или же нет, так и осталось загадкой. Он лишь молча проводил взглядом удаляющуюся вдоль берега фигуру.

Проверив дела на рыбной ферме, Зарюс уже вернулся в деревню, когда вдруг почувствовал странную дрожь. Казалось, что надвигается нечто неладное. Он поднял глаза к небу: оно выглядело совершенно обычным, переливаясь до самого горизонта бледно-голубым цветом. На севере виднелись горы, над вершинами которых собрались небольшие облачка.

Пейзаж был совершенно обыкновенным, и ничто не предвещало беды. Но едва он подумал, что ему показалось, как заприметил высоко в небе странное облако. Возникшая из ниоткуда чёрная туча быстро поплыла к самому центру деревни и в один момент закрыла собой солнце. Стало темно, словно перед грозой…

Людоящеры в удивлении уставились в небо: ведь друиды обещали, что весь день будет ясно. Их предсказания были точны, поскольку делались на основе магии и многолетнего опыта наблюдения за погодой. Происходящее настолько противоречило прогнозу, что жители замерли, не понимая, что происходит.

Помимо чёрной тучи, других облаков рядом не было, и это выглядело неестественно, словно кто-то специально призвал тучу прямо над деревней. Ситуация с каждой минутой становилась всё страннее. Туча закружилась вихрем, становясь всё шире и шире. Казалось, что непонятное чёрное облако неумолимо поглощает ещё недавно мирное голубое небо.

Почувствовав опасность, жители запаниковали, дети в страхе бросились по домам, а на улицу выскочили вооружённые людоящеры из воинской касты. Наблюдая за происходящим, Зарюс тоже невольно принял боевую стойку и потянулся к «Морозной боли». Чёрная туча закрыла почти всё небо, и лишь вдалеке, если сильно присмотреться, ещё можно было разглядеть голубые края небосвода. Зарюс понял, что середина облака действительно оказалась над самым центром деревни, где поднялась отчаянная суматоха. Ветер донёс оттуда пронзительный клич людоящеров.

Это был сигнал тревоги. Он означал, что приближается грозный враг, и, возможно, придётся спасаться бегством и уводить самок и детёнышей. Услышав его, Зарюс побежал в ту сторону быстрее любого соплеменника.

Он мчался изо всех сил, хотя нестись на всех парах по болоту было тяжело, и ему приходилось балансировать с помощью хвоста, чтобы не упасть. Человеку никогда бы не удалось развить такую скорость в трясине, и не каждому людоящеру тоже, хотя ступни их были приспособлены для такой местности намного лучше.

Когда Зарюс прибежал туда, откуда доносился сигнал тревоги, на месте уже был Шасурю и другие воины, которые собрались в круг и пристально смотрели в центр деревни. Проследив за их глазами, Зарюс уставился туда же. Взгляды всех людоящеров были прикованы к тёмному дымному шару, склубившемуся на фоне тучи. Внутри него проступали искажённые лица представителей различных рас: они появлялись, перетекали одно в другое и снова теряли форму. Их объединяло лишь одно: все лица выражали бесконечные страдания. Ветер разнёс по округе исходивший от облачного монстра плач, крики ужаса и боли, предсмертные вопли. Ненависть, буквально наполнившая воздух, с такой силой придавила деревню, что людоящеров по спинам продрал мороз. Зарюс почувствовал, что всё его тело тоже бьёт мелкая дрожь.

«Как страшно! Наверное, нам с братом нужно задержать его, чтобы дать остальным сбежать, но получится ли?..» — промелькнуло в голове у странника.

Похоже, из всех воинов только он и его старший брат могли что-то противопоставить могущественной нежити; к тому же лишь Зарюсу была известна особая способность этого монстра. Он оглянулся вокруг, но собравшиеся рядом воины лишь тяжело дышали, словно испуганные маленькие дети.

Нависнув над центром деревни, существо не двигалось с места. Зарюс не понимал, сколько уже прошло времени, поскольку атмосфера накалялась с каждой секундой. Казалось, любое движение — и разразится безжалостная буря. Воины инстинктивно прижимались друг к другу, и для того, чтобы сделать любое движение, требовалось преодолеть неимоверный ужас, навалившийся на них.