Овощи души - страница 16
Данный закон описывает пространственно-временные отношения следующим образом: длина, ширина, высота и время — первое, второе, третье и четвертое (соответственно); отрицание четвертого (времени) есть фридмонность — некое надтрехмерно–пространственно–временное образование, влияющее на всех и вся в нашем мире, но до сих пор не познанное.
Вообще для неевклидова пространства–времени, с его искривленной структурой, понятие 2–х противоположностей противоестественно. Стержень ABC в таком пространстве искривляется. В результате чего становятся противоположностями индифферентное место В и концы стержня А и С. Однако «плоскатики» (Ф. Ю. Зигель), живущие в границах этой плоскости, не заметят, что стержень ABC сам себя пересекает в точках А и С. В объективном мире так и происходит, поэтому — и только поэтому противоположные стороны одного явления, процесса имеют сходство, обусловленное общностью координат.
Пример № 3
«…единство противоположностей и отрицание отрицания в известном смысле совпадают, что неоднократно отмечалось классиками марксизма.» (Диалектика отрицания отрицания, В. Л. Обухов, стр. 50.)
Ульянов–Ильин вообще считает, что результатом отрицания отрицания является… единство противоположностей. Он же пишет: «троичность» диалектики есть ее внешняя поверхностная сторона» и называет единство и борьбу противоположностей «ядром диалектики». Получается, что результатом внешней поверхностной стороны диалектики является ее ядро, образно говоря, результатом скорлупы является цыпленок. Чувствуете силу карло–марксистской логики?
Так «К. Маркс, исходя из Гегеля, утверждают критики марксизма от Е. Дюринга до русских народников, творит диалектические чудеса для правоверных (имеется ввиду триадичность абсолютной идеи в форме «традиционной для христианства святой троицы (бог–отец — бог–сын (отрицание божественной сущности) — бог–дух святой (возврат к божественной сущности)», исходя из гегелевского закона отрицания отрицания, он делает в «Капитале» вывод о неизбежности замены частной собственности общественной. «Но гегелевский подход к отрицанию отрицания как основе диалектики, «стремление подчинить любые процессы под пресловутые триады» встречает у марксизма ярый протест. Марксизм–ульянизм, где ему заблагорассудится, юля и изворачиваясь (в частности в «Капитале» в обосновании классовой борьбы) пытается использовать другой, вторичный, менее значимый закон с точки зрения Гегеля «Единство и борьбу противоположностей». Благодаря марксизму вся действительность оказывается изнасилованной этим законом. Ульянов–Карпов–Ленин в статье «К вопросу о диалектике» вторит Марксу и приводит в качестве примера тождества противоположностей в общественной науке понятие классовой борьбы — борьбы между двумя враждебно настроенными классами: пролетариатом и буржуазией. Дескать, единство между ними «временно, условно, преходяще, релятивно», а «борьба взаимоисключающих противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение». Заметьте: «борьба взаимоисключающих противоположностей». Выходит пролетариат и буржуазия взаимоисключаются. Но этого понятия в марксизме и в помине нет. Исключается из закона одна только буржуазия, а пролетариат продолжает свое прокрустово шествие к обществу социальной и индивидуальной однородности.
А происходит вся эта катавасия не без помощи идейного наследия поводыря «всего прогрессивного человечества» Карла Маркса, который еще в 19 веке, как всегда случайно, перепутал закон диалектической логики «третье не есть» с законом формальной логики «исключенного третьего». Истина по Марксу остается за пролетариатом, ложь, которую необходимо уничтожить — за буржуазией, а «третье» — нечто, выражаемое интеллигенцией, вообще исключается из списка как несуществующее (третьего не дано — tertium non datur).
Далее мы подходим к любопытной мысли о том, что пролетариат, похоронив буржуазию как класс или свою противоположность, согласно прогнозам Ильича, продолжает нуждаться в классовой борьбе, ибо она абсолютна. И не беда, что буржуазии‑то не осталось: пролетариат, окрыленный ульянистической моралью, находит псевдобуржуазию и казнит ее. Так становится возможным красный террор, как «административное средство решения всех проблем».