Овсянка, мэм! - страница 9
– Кхм. – Леди ХХХ вперила в меня взгляд. – Не из тех ли Райтов, которые проживали в коттедже… «Ласточки», кажется?
Зря, зря я сюда приехала!
Я постаралась взять себя в руки, даже улыбнулась.
– Увы, нет.
Роуз все испортила.
– «Дрозды», – подсказала она тихо и побледнела под уничижительным взглядом леди ХХХ.
– В мое время девушки не позволяли себе первыми заговаривать со старшими.
– Дорогая, – леди Присцилла покачала головой, отчего крупные бриллианты в ее ушах заискрились, – это было так давно…
Намек на возраст заставил леди ХХХ побледнеть от злости. Она была по-прежнему привлекательна, пусть даже было ей ближе к пятидесяти. Вот только спесивое выражение лица и взгляд свысока ее не красили.
– В юности я бывала в гостях у барона Мэлоуэна, владельца тех мест, – сообщила она надменно. – Вы ведь старшая из девочек викария Райта, верно?
– Увы, нет, – повторила я. – Я – средняя сестра.
– И впрямь. – Леди ХХХ поджала губы, подкрашенные темно-вишневой помадой. – Теперь я припоминаю. Старшая, кажется, Маргарет. Средняя Мэри, а младшая Люси?
– Именно так, – подтвердила я сдержанно. – Моя племянница, мисс Роуз Карпентер, дочь Маргарет. Роуз медсестра, сейчас она ухаживает за леди Присциллой.
– Вам, мисс Райт, следует получше воспитывать вашу племянницу. Иначе она пойдет по стопам вашей младшей сестры!
Роуз напряглась и залилась краской. Я незаметно сжала ее руку.
– Конечно, леди Хэлкетт-Хьюз.
Она надменно кивнула и отвернулась.
До чего неприятная особа!
Деваться было некуда. Положение служащей обязывало меня всюду сопровождать леди Присциллу, если на то будет ее желание. Приходилось терпеть и улыбаться. Зато я могла наблюдать и комментировать про себя.
Компания у леди ХХХ собралась удивительно разномастная, так что рассматривать гостей было интересно.
Полковник Бартоломью Хьюз, супруг достойной леди, оказался здоровяком с мясистым красным лицом и глазами навыкате.
– Парламенту следовало бы хорошенько припугнуть этих разошедшихся сипаев! – гремел он, потрясая кулаком. – Грязные, вонючие туземцы…
Гостям волей-неволей приходилось умолкать.
– Полковник Хьюз – политик? – шепотом спросила я у леди Присциллы, которая усадила меня рядом с собой.
Как сказала сама леди Присцилла: «Две старые девы всегда найдут, о чем посплетничать. Ведь так, моя милая?»
– О нет, – так же тихо отвечала она. – Просто Барт любит разглагольствовать о вещах, в которых ничего не понимает.
Я кивнула и перевела взгляд на молодого человека, не сводившего глаз с Роуз. Высокий статный шатен лет двадцати – двадцати двух оказался сыном и наследником четы Хьюз. На первый взгляд – мечта любой леди от семнадцати до тридцати. Но чуть заметные мешки под глазами, легкая краснота носа, капризный изгиб губ и дрожание пальцев выдавали беспутный образ жизни.
Зато другой джентльмен, знакомством с которым леди Хэлкетт-Хьюз весьма гордилась, был полной его противоположностью. Каштановые кудри Родерика Хьюза – против коротко остриженных, прямых и светлых, как солома, волос Арнольда Фаулера. Голубые глаза навыкате – против неожиданно темно-зеленых, глубоко посаженных. Изнеженная капризная миловидность – против чеканных мужественных черт. К тому же никто не назвал бы профессора Фаулера бездельником. Это был знаменитый исследователь холмов фэйри, который прославился своей удачливостью. Мистер Фаулер хмурился, глядя в свой блокнот, и время от времени что-то туда записывал.
Рядом с Арнольдом Фаулером откровенно позевывала красавица-блондинка в алом, слишком открытом для такого общества платье. Леона Фаулер, восходящая кинозвезда, которая снялась в нашумевшем фильме «Любовь и фэйри». У нее были такие же зеленые, как у брата, глаза, безупречная персиковая кожа и манеры утомленной славой актрисы.
Недавно я видела мисс Фаулер в столичном универмаге, где она произвела фурор. Кажется, все продавцы сбежались, чтобы ее обслужить. За ней следовали горничная и водитель, доверху загруженные пакетами и свертками. Чего там только не было, от чулок до детских игрушек!
И снова, как на заказ, ее полный антипод. Сибил Бредфорд давно переступила сорокалетний рубеж, но это последнее, о чем бы вы подумали, глядя на нее. Треугольное кошачье лицо, иссиня-черные волосы, разноцветные глаза – один карий, другой голубой, порочный рот и текучие плавные жесты – все в ней приковывало взгляд. Жажда жизни и ее удовольствий била из Сибил Бредфорд ключом.