Ожерелье из золотых пчел - страница 14

Полгода назад Машка брала интервью у главы крупной фармацевтической компании. И ему так понравилось отвечать на ее вопросы, что он предложил продолжить это увлекательное занятие в ресторане. Клятвенно пообещал не приставать. И, к Машкиному изумлению, сдержал слово. Он шутил, очень мило ухаживал. Следил, чтобы ей было удобно сидеть, весело пить и вкусно закусывать. После чего честно довез ее до подъезда и уехал ни с чем.

Еще раз пять этот обаятельный, остроумный мужчина мечты водил ее в разные шикарные заведения ужинать. Отвозил домой. Нежно целовал ручку. И отбывал.

– Может, у него какие-то проблемы? – советовалась со мной подруга как с врачом. – Это же ненормально, что в отношениях с женщиной мужик получает полное удовлетворение от совместной еды?

– Потенциально возможны проблемы с потенцией, – поставила я диагноз. – Плохая экология, стрессы на работе, слишком калорийное питание…

– Да, где только эти «митушницы» находят столько сексуальных маньяков! – вздохнула Машка.

Оказалось, переживала зря. На шестой встрече фармацевт решился: снял номер в отеле. Был очень даже хорош. Они встретились еще, потом еще…

И тут Машка заметила, что мужик превращается в кого-то другого. То есть в койке все хорошо. А в докроватной и послекроватной жизни вместо милого заботливого влюбленного вдруг прорезался капризный, самоуверенный хам.

– Как ты держишь вилку? – говорил он ей брезгливо в ресторане. – Как крестьянка.

– Что у тебя за вульгарная манера одеваться? Выставляешь сиськи наружу, чтобы мужики глазели?

Или просто надувался, замолкал и щелкал клавишами телефона. Будто рядом никого нет. Машка поняла, что фармацевт прописывал дамам свое драгоценное обаяние строго дозированно, в начальный и острый период. А потом резко отменял, чтобы не возникло привыкания.

Подруга немножко потерпела. Потом поставила ультиматум: либо он из наглого козленочка превращается обратно в доброго Иванушку (его как раз Иваном звали). Либо они расстаются.

Боссу фармацевтики до Машки никто ультиматумов не ставил.

– Ты что, дура? – искренне удивился. – Я же тебе могу квартиру купить. Ну, или там машину. Если будешь примерной девочкой.

На что Машка в присущей ей интеллигентной манере ответила, в какое конкретно место он – с помощью лекарственных свечей – может засунуть себе квартиру и по какому короткому адресу отъехать на авто.

Фармацевт обиженно засопел. А на следующий день позвонил в Машкину редакцию и сообщил начальнице пиар-отдела, что его компания не хочет больше работать с таким грубым и некомпетентным сотрудником, как Мария Смирнова. Ее следует уволить, а писать рекламные тексты поручить кому-нибудь другому.

– Нет, ты представляешь? Раньше, говорят, жены бегали в партком, требуя наказать гулящих мужей по партийной линии. Но чтобы мужик жаловался на любовницу и требовал ее уволить за то, что она ему больше не дает?! Это уже какой-то полный постмодернизм! В смысле пипец. – Машка была вне себя. Спасло ее только то, что начальница никому не позволяла оскорблять своих сотрудников. Она делала это только сама.

Возможно, напоминать Машке про фармацевта сейчас было немилосердно. Но мне не понравилась дурацкая мечтательность, которая замерцала в ее глазах. Поэтому я добавила:

– Баблонавты все одинаковы. Находят женщину поярче и начинают ее гасить.

– Ну да, ну да, – задумчиво протянула подруга.

Сильные негодяи всегда были ее слабостью.

Одно радовало: завтра мы уплывем подальше от всех соблазнов. И, уже завалившись на кровать в нашем прибрежном отеле – шум моря доносился даже сквозь музыку далекой дискотеки, – я вдруг подумала: интересно, что нас ждет среди воинствующих вегетарианок…

– О! Вон, кажется, они! – показала Машка на столик в глубине кафе – прямо напротив яхт-клуба.

Четыре дамы уныло потягивали из стаканов сок, а у их ног по-собачьи преданно дремали огромные сумки: с чемоданами на яхты вход воспрещен.

– Привет отважным участницам регаты! Принимайте пополнение! – замахала незнакомкам Машка.

– Нет! В нашем рейсе будет только похудение! – строго заметила, вставая нам навстречу, лошадинолицая организаторша.