Но в очередной вечер стояло человек пятьдесят. Стоявшие в очереди отмечались по номерам в тетради у выбранного предводителя. Потом, каждый час по открытия магазина шла перекличка:
– Иванов! Двадцать первый номер!
– Я!
И так далее. Но часов с трех, кто-то, уйдя подремать в соседний подъезд, так и не появлялся, или тот, который должен был сменить уставшую в очереди бабушку, тоже не пришел.
– Иванов! Двадцать первый номер!
Молчание.
– Иванов!
И после минутной паузы, – бурные аплодисменты! Потому что Иванов из очереди исключался, и очередь продвигалась.
Это была жестокая, но справедливая борьба за счастье!
Федор, как и все честно, выполнял супружеский долг. Проходя мимо любой очереди, немедленно становился в нее. И попросив, впереди стоящего, предупредить, что он за ним, бежал к ближайшему телефону-автомату.
– Маш, я в очереди!
– А что дают?
Федор бежал узнать что дают.
– Бюстгальтеры! – рапортовал он в трубку.
– Стой! Я сейчас приду!
… Слово «купить» в той стране не существовало. Было слово «достать».
Жизнь в той спокойной и тихой стране состояла из трех частей: рабочей, общественной и личной.
Рабочая – это самая понятная и необходимая часть: утром надо было встать и идти в свое конструкторское бюро на заводе, где работал Федор.
Текст предоставлен ООО "Литрес".