Озорная леди - страница 7

Она отвернулась от окна и вздохнула от восторга. Она не знала, что с ней будет дальше, но в эту минуту наслаждалась всем, что ее окружало. Экономка наблюдала за ней очень внимательно, но, увидев удовольствие на лице Мэри, тоже улыбнулась.

— Прелестно, не так ли? Я сама едва могла поверить, что это не сон, когда в прошлом году впервые приехала сюда из Лондона, — не удержавшись, сказала молодая женщина, но тут же одернула себя. — Вы, наверное, хотите немного отдохнуть, мисс Макгрегор? Через два часа я пошлю к вам горничную — Бонни. Ужин будет в столовой в восемь часов.

Когда экономка ушла, Мэри сняла пыльные туфли, затем устало легла на гигантскую кровать и начала осматривать комнату. Стены были оклеены желто-зелеными обоями, украшенными изящными узорами из веточек мшисто-зеленого и серого цвета. Кровать была огромная, с роскошным балдахином из желто-зеленого шелка, украшенного длинной золотистой тесьмой. Видно было, что все это очень старинное, пожалуй, даже прошлого века.

Остальная обстановка была попроще, но тоже красивая. Изогнутые деревянные стулья с сиденьями, обитыми ярко-желтым атласом, большой позолоченный шезлонг, резной туалетный столик и большой шкаф для одежды. На маленьком столике возле кровати стояли несколько маленьких фарфоровых сосудов, лампа, свеча и гипсовый ящичек, украшенный золотом. Она смотрела то на одно, то на другое, разглядывая все с восхищенным любопытством ребенка, которому в музее разрешили трогать руками предметы.

А она-то думала, что Кристофер живет в обычном доме! Она вздрогнула при мысли о нем и уткнулась лицом в атласную подушку. Он причинил ей сильную боль. Почему он с ней так обошелся? Или, может быть, его брат солгал? Может быть, они узнали о его намерении жениться на ней и решили разлучить их? Надо держать ухо востро; может быть, за ужином ей удастся что-нибудь узнать.

В условленное время тоненькая, нервная девушка лет девятнадцати или двадцати, представившаяся Бонни, пришла в комнату, чтобы проводить Мэри к ужину.

Было заметно, что Бонни — деревенская девушка, которую научили вести хозяйство; она была молчалива и озабочена тем, как бы получше услужить, суетилась и волновалась. Мэри чувствовала себя с ней спокойно, и ей не было так стыдно за свои поношенные платья. Но ей было трудно решить, что надеть. Наконец она выбрала черное платье, принадлежащее когда-то миссис Эвертон и ушитое на два размера.

На него Мэри прикрепила единственное украшение, которое у нее было, — шотландскую брошь с гербом своей матери. С тоской и нежностью она погладила ее. Если бы только она могла придать ей смелости!

Бонни провела ее вниз, в гостиную, где ее ожидали двое. Один из них был лорд Сент-Джон, необычайно привлекательный в строгом бархатном костюме малинового цвета, с рубинами в булавке галстука и на пальце. С ним была худощавая, казавшаяся чем-то озабоченной блондинка в изысканном платье из шелка и шифона, голубом, как и ее глаза. Мэри подумала что это, должно быть, жена лорда Стивена Хантигдона.

Лорд быстро встал, когда вошла Мэри, что свидетельствовало о его хороших манерах. Она медленно подошла к ним по огромному обюссонскому[4] ковру, едва замечая красоту бежевого ворса под ногами, стены кремового цвета, голубые шелковые шторы, белые дверные косяки и потолок.

— А, мисс Макгрегор. Мама, позволь представить тебе мисс Мэри Макгрегор, это — леди Хелен Хантингдон, мать виконта Кортли, с которым вы уже знакомы.

В глазах Хелен мелькнуло любопытство. Мэри сразу же поняла, что этой женщине не рассказали о причине ее приезда. Она протянула вялую руку, которой Мэри слегка коснулась; затем посмотрела на ее черное платье, выпятив губу, и сказала:

— Очень рада познакомиться с вами. А где вы познакомились с моим сыном?

— В доме семьи Эвертонов, — быстро ответила Мэри.

Лорд Стивен прервал их, видимо боясь, что она еще что-нибудь скажет.

— По-моему, наш ужин уже готов и мы можем идти, мама.

Он взял леди Хелен под руку, а Мэри пошла вслед за ним. Он усадил Мэри слева от себя, а леди Хелен справа за длинным, великолепно сервированным столом в огромной комнате. Для Мэри это выглядело так, как будто они были единственными прибывшими гостями из сотни приглашенных!