Пача number two - страница 9

— Разрешите?..

— Курите, голубчик! Курите. Да и я тоже подымлю.

Зауряд предложил папиросу Третьякову, достал себе и щёлкнул новомодной зажигалкой.

«А прапорщик то совсем не прост. Да… Не прост… И вооружение у его отряда новейшее, и ведёт он себя со мной, как с равным. С уважением, конечно, но и без особого чинопочитания… Кто ж он такой, этот зауряд-прапорщик Мулинский?»

Мы прорвались… Внаглую, средь бела дня, чуть ли не походной колонной…

Японцы просто не ожидали от нас такой наглости. Да и форма у нас не такая, как у регулярной русской армии. По цвету она почти такая же, как и у японских солдат. Плюс кепи вместо фуражек. Да и вооружены мы в основном японскими винтовками. Только вот бороды…

Не носят японские солдаты бород. Пришлось всех наших бородачей в середину строя загонять. А по краям его молодых казаков ставить.

И ведь всё у нас почти получилось! Мы прошли со своим обозом почти до самых передовых японских позиций. И вот там то от большой группы высоких японских чинов к нам наперерез кинулся какой-то офицер.

Он начал нам что-то кричать и указывать куда-то в сторону…

А потом присмотрелся и узнал в нас русских. Его глаза натурально стали круглыми. И куда только девалась их хвалёная японская невозмутимость?

Пришлось стрелять… Треснула короткая автоматная очередь и японец с удивлённым лицом свалился на землю…

И понеслась!..

Внезапное нападение, это ведь и есть внезапное нападение. Та группа высокопоставленных офицеров, от которой к нам и кинулся тот японец, была расстреляна в первую же очередь. Они, наверное, даже и понять ничего не успели.

А потом мы просто старались уничтожать всех японцев, которые попадались нам на глаза…

А затем нам навстречу ударила русская пехота и натурально спасла всех нас. Японцы просто не выдержали этого сдвоенного удара и побежали, бросая свои позиции.

Наши трофеи после этого боя были не просто большими! Они были ОЧЕНЬ большими! Огромными просто! Винтовки, пушки, пулемёты, продовольствие и боеприпасы. Солдаты ещё и пленных понахватали.

Но это уже их дело. Нам то пленные совсем ни к чему были. И так мы понабрали всего выше крыши…

Жаль только, что без потерь у нас не обошлось. Тринадцать человек только убитыми мы там потеряли. И ещё почти половина получила ранения различной степени тяжести.

Слава богу, что хоть меня миновала чаша сия. Даже царапины я не получил, хотя и расстрелял почти все патроны из своего автомата. Думал, что уже пистолет доставать мне придётся.

А ведь вполне могли и все мы там остаться, если бы не солдаты полковника Третьякова. Выручили они нас тогда. Атаковали японцев с фронта.

Но зато и результат то какой получился!

В той группе высокопоставленных японских офицеров оказалось почти всё командование Второй японской армии во главе с самим генералом Оку.

И вот теперь вся эта японская армия откатывается на север. Подальше от Порт-Артура.

Её тогда вообще можно было бы всю разгромить, но пока командующий всей обороной Стессель поверил в гибель Оку, пока всё согласовали, прошло время и японцы боле-менее пришли в себя и отступали уже относительно организовано, а не так, как от Кинчжоу, где они бросали всё, что было тяжелее винтовки.

А Фок так вообще при первой встрече на меня наорал! Мол, что за вид? Почему одет не по уставу? А почему оружие такое? Потом, правда, сменил свой гнев на милость, и даже похвалил слегка за захваченные у противника пушки и пообещал награды…

Ну да… Ему то эта победа тоже выгодна. Да и орден ему уж точно будет!

Зато что творилось потом в Порт-Артуре, когда наша неполная сотня въезжала в город!

Все казаки, даже несильно раненые, ехали гордо, с достоинством. Ведь это же мы разгромили японцев! И всем встречающим было абсолютно наплевать, что одеты мы не совсем по уставу.

А уж как мы пели!

Звонили колокола церквей, барышни посылали нам воздушные поцелуи…

Герои едут!

Бой под Кинчжоу, произошедший одиннадцатого мая, просыпался на нас потом золотым дождём. Наградили всех!