Паника в Борках - страница 22

Для чего же гадать иду?

Люди злые, завистливые вокруг его имени клевету плетут; мою бедную маму смущают…

Дальний он. В городе на заработках постоянно, землей своей не занимается, а одет щеголем, ну и плетут.

Вот я в его хату хозяйкой войду, землей займусь, а он в городе зарабатывать будет. Хорошо заживем, милый мой… Что удивительного, если в пустую избу ему приходить неохота?

А вот потом с заработков домой спешить будет; дома его жена молодая ждет не дождется. Шаги заслышит — навстречу выбежит.

А потом сынишку, красавца кудрявого, в отца вылитого за ручонку выведет. Ах, хорошо… Даже дух захватило от счастия!

К сосне прислонилась, глаза серо-голубые с поволокой к небу подняла, звездам улыбнулась, Бога поблагодарила. Сама она тоже, что твоя звездочка ясная. Под стать Грише; стройная, коса русая ниже пояса, под дугой бровей глаза мягким блеском светятся, на щеках румянец горит, уста алые улыбаются…

Порыв ветра пронесся по лесу.

Зашуршали, зашелестели редкие березки; зашумели, закачались высокие сосны, заскрипели тонкими вершинами, задвигали, к земле наклонили ветки лопастные.

Уж не тебя ли, красная девица, схватить да остановить собираются?

— Ой, не ходи! — грозно, предостерегающе шепчут.

Очнулась от мечты своей Даша. Шагнула, остановилась назад, оглянулась на тропинку битую, что между сосен причудливо вьется, и решительно быстро вперед двинулась.

К шорохам леса журчание воды присоединилось. Загадочно-ласково шумит она, через плотину просачиваясь; в речушку падает…

Вот и мост… Мельница разом из-за деревьев ей навстречу выплыла.

Колесо стоит, не шелохнется.

Молодой месяц серебристым светом залил всю полянку, мельницу, избушку Михеича, притаившуюся у самого леса, брызгами рассыпался по водной ряби, в речушку опрокинулся.

Стоит Даша, как зачарованная.

— Что, девица, или о судьбе своей погадать задумала? К колдуну-мельнику средь ночи не побоялась наведаться, — задребезжал старческий голос у нее за спиной.

Даша вздрогнула, обратно к лесу попятилась.

— Трусишь, девица красная? — подошел к ней близко мельник.

— Нет, не трушу, — оправилась Даша. — Это ты ненароком подкрался, а я на полянку твою загляделась, задумалась. Хорошо тебе жить, здесь, дедушка, одиноко только!

— Одиночество, красная, только в молодых годах страшит, а потом, как обтерпишься, да на людей хорошенько оглянешься, так оно одному и покойнее. Да я и не один: кот у меня, да сова ручная… Что девица, вздрогнула?

— Угадал ты, дедушка, погадать я пришла. Если можешь, покажи мне судьбу; да и домой мне пора!

— Пора, потому что полночь надвигается, самое для гадания время подходящее.

— Ха-ха-ха, — раскатился смех по лесу и горьким плачем закончился.

С головы до ног Даша вздрогнула.

— Что ты, девица, это моя сова тебя приветствует!

— Мяу-у-у, — метнулся мимо Даши черный кот, на плечо старику прыгнул. Куда яркий румянец девался? Как осиновый лист дрожит Даша.

— Ну, ворожить, что ли?

В самое лицо ей старый беззубый рот улыбается, и зеленые кошачьи глаза глядят.

— Да, — еле слышно, дрожащими губами прошептала Даша.

Ушел Михеич.

Плотина бесшумно поднялась. Вода каскадом полилась в реку, алмазными брызгами под лучами сцены рассыпалась.

Медленно, лениво колесо задвигалось… Одна лопасть по воде слегка чиркнула, другая наклонилась и уже сильнее ударила, за ней еще одна и еще… Залопотали, забрызгали, белой пеной сердито зашумели.

— Иди сюда, девица, — подвел Дашу почти к самому колесу мельник.

— В самую пену гляди, да, смотри, назад не оглядывайся. Я рядом стоять буду, а ты вот за эту сосенку держись, а то голова с непривычки закружится!

Обхватила Даша молодую сосну, без мысли, без чувств в пену глядит.

Мельник большой круг очертил, с ней рядом стал.

На плече черный кот сидит. Сова с мягким шелестом над головами пролетела, на сук опустилась.

Старик, на четыре стороны дунув, зловещим шепотом начал:

— За синими морями, за долами, за высокими горами, на алмазном престоле Вий сидит. Вельзевул у него слуга набольший, черти-ведьмы — все ему подвластны. Вся нечисть в воздухе, в воде, над землей, под землей — ему подчиняется. Огни желтые, красные, зеленые, тройным поясом окружите нас, близко силы вельзевуловы пусть не подступаются. Магара, тагара, векши, чегеры, дымки воздушные, сусики, тупики подземные, ухитузи подводные, соберитесь, все меня слушайте. Властью, мне от Чубара, слуги вельзевулова, данною приказываю вам мне служить. Замутись, заклубись, расступись вода, покажи судьбу Дарьи-девицы. Шуры, чуры, буры — слуги Вельзевула — гоп-гоп-гоп!