Папа по найму [СИ] - страница 42

— Его услуги слишком дорого стоят… И ты отлично понимаешь, что Рамиль не станет брать деньгами. Ты помнишь, во что мне вылилась просьба помочь нашей сестрёнке…

Павел отлично помнил. Виктор был вынужден жениться на какой-то дальней родственнице Рамиля за то, что тот вытянул Вику из передряги (что конкретно тогда случилось Павел так и не узнал). Он, как сейчас, помнил тот день, когда сестра в слезах собирала вещи и кричала о том, что ненавидит их обоих. А потом была свадьба. Конечно, сейчас Виктор вроде бы был счастлив, воспитывая своего сына, но всё равно не мог забыть того случая.

— Знаешь, я мог попросить номер у твоей жены… — попробовал надавить на брата Павел.

— Это твоё дело, сам я тебе его не дам… Я больше с этим уродом не связывался и тебе не советую. А Вика… Я поговорю с ней. Обещаю.

Эти слова дались Виктору с большим трудом. Павел поднялся на ноги, так и не притронувшись к кофе, и кивнул в знак прощания. Он знал, что Рамиль страшный человек, который может потребовать что-то серьёзное за свои услуги, но останавливаться не собирался ради Полины и Ули.

Квартира, где жил Виктор со своей семьёй, располагалась не так далеко от шиномонтажки. Павла встретила удивлённая жена брата. Племянник в это время был, скорее всего, у её родственников, потому что не выбежал привычно, чтобы поприветствовать любимого дядю.

— Привет, Паша! А ты как-то неожиданно! — испугалась Тамила, поправляя свой чёрный шелковый халатик.

— Привет! Я хотел попросить у тебя номер телефона одного человека, — произнёс, чувствуя, как в висках начинает стучать. Что-то было не так. В квартире стоял запах знакомой мужской парфюмерии… Из комнаты разливалась романтичная мелодия, а из-за тумбочки для обуви торчал мужской туфель меньшего размера, чем у Виктора.

Фрагменты начали быстро складываться в целый пазл. Ничего не говоря и не реагируя на протесты Тамилы, Павел прошел в спальню и замер в дверном проёме, потому что на кровати, под атласным одеялом, лежал полуобнаженный Рамиль. Его глаза загорелись от ужаса…

В голове Павла никак не укладывалось — почему? Для чего было заставлять Виктора жениться на женщине, с которой сам хотел спать. Теперь было ясно, из-за чего у племянника нет никакого сходства с семьёй Субботиных: он сын Рамиля. Руки сжались в кулаки.

— Здравствуй, Павел! Ты только не горячись! Не руби просто так. Я сделаю всё, что хочешь, если ничего не расскажешь брату! Я готов пойти на сделку! Только не проболтайся.

Павел ухмыльнулся. Судьба была злой до чёртиков. Он искал Рамиля для того, чтобы попросить о сделке, а тот сам предложил её, и делать ничего не надо было, только попросить уничтожить Егорова, но не мог не сказать брату и позволить этой стерве продолжать делать Виктора рогоносцем.

— Возьми мою визитку и подумай! Главное не руби сгоряча! — продолжал Рамиль, протягивая свою визитку, которую достал из кармана джинс, валявшихся на полу.

— Я подумаю! — Павел принял её, прошел мимо вытирающей слезы невестки и подумал о том, что последние годы жизни были напрочь пропитаны ложью. В голове не укладывалось как теперь вести себя, ведь не рассказывать правду брату было нельзя, но и растоптать Егорова без помощи влиятельного человека вряд ли выйдет.

Поля не хотела, чтобы Павел пострадал в разборках с Егоровым. Она волновалась не из-за того, что причиной спуска всех собак на Субботина является она… Павел стал дорог, как бы не пыталась оградить себя от чувств.

Как разобраться с тем, кто наводит ужас самостоятельно, Поля не знала, но был человек, способный сделать это… Человек, который задолжал ей одну услугу… И она не раздумывая набрала его номер телефона.

— Полина, добрый день! — бархатистый мужской голос на том конце провода заставил на мгновение прикусить губу.

Рамиль наводил на всех ужас. Какое-то время назад он пытался ухаживать за Полей, а потом понял, что ничего ему в романтическом плане не светит и стал дружить с ней. Однажды ему грозили крупные неприятности, и Поля вступилась, хоть могла остаться без своей фирмы. И она знала, что в долгу Рамиль не останется. Не хотела просить у него что-то взамен за свою доброту, но сейчас наступил экстренный случай.