Парадокс любви - страница 34
В трубке — тишина. Никакого ответа.
— Эй, ты меня слышишь?
— Слышу.
— А почему молчишь?
— Стих сочиняю:
— Мила, ты меня слышишь?
— Слышу.
— А почему молчишь?
— Не сочиняй больше.
— Тебе что, совсем не понравилось?
— Совсем.
— Ну вот! Первый раз в жизни сочинил тебе стих…
— Почитай мне лучше вслух что-нибудь из «Транспортных перевозок».
— Издеваешься?
— Любя. Андрюш, почему у нас с тобой никогда не бывает ссор и скандалов? Даже по такому поводу. Ты как-то всегда все сглаживаешь. Все углы. У тебя всегда из квадрата круг получается.
— Потому что люблю тебя. Люблю тебя такой, какая ты есть. Я окружаю тебя своей любовью. И, заметь, не пытаюсь тебя переделать. Хотя ты бываешь очень вредной, взбалмошной и противной.
— Так вот ты как заговорил?! Ой, Андрюш, я с тобой согласна. Сама о себе думаю: вздорная и противная. Противнючая. Как ты только терпишь меня. Мои выходки. Удивляюсь. Андрюш, ты теперь можешь ни один тюбик не закручивать. Меня это совершенно не будет раздражать. Ты только будь рядом со мной.
— Милочка, давай я к тебе приеду. Я уже так соскучился, что могу не дожить до завтра.
— Ладно, приезжай. Но только завтра утром. Оставь нашему вымогателю еще денег. Пусть у ребенка тоже будет праздник. А у нас с тобой будет медовая неделя. И мы обязательно погуляем по «нашим» местам. Да, милый?
— Обязательно. Скажи еще раз, что ты меня любишь.
— Я люблю тебя. Ты — моя жизнь.
Та их поездка в Питер была в сто раз романтичнее свадебного путешествия. И даже сказочная командировка в Италию не затмила Миле впечатлений от той поездки. Очарование города, наверное, сделало свое дело. Они проводили вместе свой честно заработанный отпуск. И было это три года назад. Что ж получается? Три года назад они еще могли себе позволить быть счастливыми? Таких радостных и щемящих чувств Мила больше не испытывала нигде и никогда. Тогда, за время поездки, их пять раз спросили: «Вы не молодожены, случайно? Вид у вас счастливый такой». — «Случайно, нет. Старожены мы», — отвечали они, счастливо прильнув друг к другу. Мила была безмерно благодарна мужу, что он согласился сюда приехать.
Стоял сентябрь. Андрей предлагал поехать на юг к морю. Бархатный сезон. Ленивое лежание на пляже. Виноград. Мила же хотела в Санкт-Петербург. Ей еще в мае сон приснился. Будто гуляет она по Невскому. Да не одна. А с… Пушкиным! Да-да. С Александром Сергеевичем. И он такой шутник и галантный кавалер, оказывается. А когда они с ним расставались, то Александр Сергеевич поцеловал Миле руку и сказал. Во сне. «Приезжайте к нам по осени. Нева в это время года особенная. И парки, чудо как хороши. Мы с вами непременно…» А что непременно? Мимо них прогрохотала карета, и Мила не расслышала, что же именно будет у нее с самим Пушкиным. И на этом месте она проснулась. За окном прогрохотал какой-то ранний грузовик. Очевидно, он Милу и разбудил. Сон, в общем-то, как сон. И не такое еще, бывает, снится. Но Мила долго ходила под впечатлением. Рассказала об этом сне всем, кому могла. Мама ей тогда заметила: «Покойники снятся к перемене погоды. Сейчас солнечно. Значит, дождь будет».
Мила тогда возмутилась: разве можно так говорить о Пушкине?! Покойник. Пушкин живее всех живых! Тем не менее на следующий день, действительно, пошел дождь. Которого до этого не было полтора месяца.
Мила вся стремилась в Петербург. Как будто у нее там свидание было назначено. Андрей, конечно, упорствовать и настаивать на своем не стал. В Питер так в Питер. Раз Миле этого так хочется. Раз для нее столь важно. Теплое море подождет до следующего года. Первое, что они сделали по приезде — положили цветы к памятнику поэту на набережной Мойки. Мила тогда сказала памятнику: «Ну, вот я и приехала» и простояла возле него минут десять. Как будто ждала, что Пушкин поздоровается и обрадуется ей. Андрей терпеливо топтался рядом. И только потом поехали селиться в гостиницу.
Они очень много гуляли. До поздней ночи. До изнеможения. Однако это не мешало им по возвращении в гостиничный номер заниматься любовью. Почти каждый день. Даже в молодые годы они делали это реже. Денег не жалели ни на что. Ни на экскурсии. Ни на обеды и ужины в ресторане. Ни на приятные покупки. Андрей сказал: «Заработаем». Однажды они набрели на модный салон «Смерть мужьям». Название соответствовало ценам в этом салоне. Очевидно, по замыслу владельца, мужья должны были выходить из этого салона, держась за сердце. Или их должны были сразу выносить. Не желая смерти своему мужу, Мила ничего не стала там приобретать. Но в «Доме Мертенса» («Mertens Hous») Мила не утерпела и оставила там почти месячную зарплату. Андрей ей ни в чем не отказывал.