Парадоксы Зенона - страница 10

Советник короля во время путешествия рассказывал, что горожане поклоняются морской богине. Это новое божество, она заботится о городе всего семь лет; до нее городом правил хмурый и капризный бог, который обыкновенно являлся в виде черного кита. Придя в город, богиня сошлась с ним в битве посреди большой лагуны, в битве, за которой жители города безмолвно и со страхом наблюдали из окон дворцов. Большинство из них пребывало в сомнениях: горожане не знали, кому желать победы, – старого бога они не любили, но привыкли к нему и его причудам, и их устраивало, что он не обращал на них внимания и не беспокоил их, хотя порою все же отдавал бессмысленные и унизительные приказы (например, горожане должны были несколько недель ходить переодетыми в плюшевых зверей). Когда кит сердился, он бился головой о стены дворцов так, что со звоном подпрыгивали бокалы в сервантах; но он никогда никого не обидел по-настоящему, а иногда даже проявлял сентиментальную заботу о горожанах и защищал их от враждебных богов и демонов. Зато о богине, которая внезапно появилась в водах города, жители, наоборот, ничего не знали; они понятия не имели, как она намерена править ими и чего захочет. В страшной битве, длившейся три дня и три ночи, молодая богиня победила; черный кит с позором уплыл из города и больше в него не возвращался. Скоро оказалось, что победа богини была для людей истинным благословением. Все ее полюбили, говорил советник короля, она спокойная и ласковая, заботится о городе и охраняет его, предупреждает жителей о приближении бурь и утихомиривает опасные волны, отгоняет от города акул и иногда для развлечения жителей устраивает на ночной водной глади королевской лагуны живые картины из разноцветных светящихся медуз – медузы, подчиняясь ее командам, составляют разные группы, и на воде появляется настоящее цветное кино, которое жители смотрят с балконов и из окон; большей частью это трогательные и чарующие истории, что приключаются в городах из зеленого мрамора. При этом богиня требует от подданных только короткой утренней и вечерней молитвы и, в знак уважения, первых плодов из морского урожая.

Видно было, что советник искренне и глубоко набожный человек: когда он говорил о богине, его речь становилась ярче и голос дрожал от сдержанного волнения. Астроном расспрашивал хозяина об основании города и его истории, но услышал лишь банальные легенды, какие рассказывают о многих городах; правда, они были адаптированы к морю. Казалось, у города нет никакой истории, жизнь шла тут во все времена одинаково – горожане не чувствовали необходимости менять что-то в своем укладе. Не происходило и никаких значительных событий, членивших бы течение времени, и единственное, что сохранила, хотя бы туманно, память жителей, – это падения старых богов и приходы новых. Было неясно, длились ли разграниченные этими событиями периоды десятилетия или тысячелетия – когда астроном спрашивал об этом королевского советника, оказывалось, что это неизвестно даже ему. Однако было видно, что его это вовсе не огорчает – в городе не слишком заботились о хронологии: все, что выходило за пределы памяти двух поколений, сливалось воедино и время, когда дедушки и бабушки были еще детьми, казалось, ничем не отличалось от времени сотворения этого мира. Неясность истории усугубляло также то, что некоторые боги, судя по всему, объединились в памяти города, а иногда какой-нибудь один бог превращался в нескольких. Из рассказа советника короля можно было понять, что случались периоды, когда религией города становилось христианство или ислам, но и боги этих религий рано или поздно то уходили, то возвращались.

Обедали они в чудесном ресторане недалеко от главной лагуны. Это был просторный зал с большими окнами, затопленный водой, над которой поднимались маленькие невысокие участки тверди; на каждом из них стояли стол и несколько стульев. Посетители на своих лодках подплывали прямо к этим островкам, а официанты перемещались между кухней и столиками на мелких челнах.

В тот момент, когда писатель рассказывал об обеде в морском ресторане, послышалось гудение поезда; я заметила, что шлагбаум на переезде перед пивоваренным заводом опущен. Поезд до Мнишека, который я ждала, прибывал на платформу. Писатель извинился, что задержал меня своим повествованием, распрощался и собирался уходить. Но меня настолько захватили приключения чешского астронома в морском городе, что я решила отложить отъезд и попросила писателя продолжить рассказ о его книге. В конце концов мне удалось уговорить его, и мы снова вернулись в морской город.