Парашюты на деревьях - страница 5

— Спасибо, мой дружочек, — прошептала она. — Спаситель.

— Ну, хватит вам, нашли время, — не сдержался Крылатых.

— С нами нет только Мельникова, — сказал после паузы Шпаков.

— А я здесь, — неожиданно раздалось из темноты. — Давно вас услышал, да все возился с парашютом. Так и не снял.

— Фу, черт, — произнес в сердцах капитан. — Шесть парашютов из десяти оставили на деревьях. Но что поделаешь? Не наша вина, что сбросили не туда, куда предполагалось.

— А почему парашюты делаются белыми? — спросил шепотом Юшкевич. — Пусть бы они были зеленые, под цвет леса — все же труднее было бы их заметить.

— Верно говоришь, — поддержал его кто-то. — И в самом деле — почему они белые?

— Ну, товарищи, поздравляю вас с успешным приземлением, — сказал Крылатых. — Мы быстро и удачно собрались вместе. Помните, теперь мы в глубоком тылу врага. Задача наша ответственная, почетная. Гитлеровцы приложат все силы, чтобы помешать нам выполнить ее. Нас мало. Взаимовыручка — наша святая обязанность. Сейчас нам следует разыскать сброшенный для нас груз. Затем двинемся на юго-восток.

Мы прочесали лес, но ничего не нашли. Это было более чем досадно: груз нам был очень нужен. Но найти его в совершенно незнакомом лесу, да еще ночью, продвигаясь ощупью, можно было только случайно. Счастье не улыбнулось нам, и мы понимали, что наши дополнительные запасы продуктов, боеприпасов, комплекты радиопитания попадут в руки врага.

Когда небо на востоке начало алеть, а звезды меркнуть, Крылатых построил группу цепью, пересчитал всех.

— Нужно поскорее отсюда уходить. За мной! — командовал он и двинулся в северном направлении. Через несколько сот метров тщательно посыпал землю специальным порошком, чтобы след не взяли собаки.

Затем мы круто повернули на юго-восток. В пути Крылатых то и дело посматривал на компас, реже — на часы. Беспокойство овладело командиром. Река, к которой мы должны были выйти, так и не появилась, хотя мы давно уже отмахали предполагаемое расстояние к ней. Ночные сумерки рассеялись.

«Где же мы находимся, где?» — все настойчивее тревожила нас одна и та же мысль.

— Зварика отстает, — передали по цепи. Крылатых остановился.

— Пойди узнай, в чем дело? — сказал он мне.

Я вернулся назад. Зварика, прихрамывая, догонял группу.

— Что с тобой, Юзик?

— Ногу подвернул, когда приземлялся, — ответил он. — Думал, обойдется, а стал идти — побаливает вся ступня. Да и груз на нас подходящий. — Голубые глаза Зварики с какой-то грустью смотрели на меня.

— Иди вперед, — посоветовал я, — отстанешь — пропадешь!

— Не могу, — воспротивился Зварика. — Я буду идти сзади. Впереди еще труднее. Не беспокойся, не отстану. Пусть только передние идут потише.

Торопясь, Юзик зацепился за что-то, запутался и упал. Автомат сорвался с плеча. Я взял его за руку, выше локтя, и помог встать. Он весь дрожал. Гимнастерка была влажна. Капли пота выступили на порозовевшем лбу. «Не трусит ли?» — промелькнула недобрая догадка. Но я тут же отогнал ее, так как хорошо знал Зварику раньше, по совместной работе. Юзик был смелым, находчивым разведчиком. Правда, тогда действовать приходилось в родных местах, среди своих людей. Может, сознание того, что мы очутились на чужой земле, в окружении врагов, так удручающе подействовало на него. Но Юзик встал, поднял автомат, виновато улыбнулся.

— Ничего, — махнул он рукой, — идите, не отстану.

Возвращаясь к Крылатых, я увидел, как, воспользовавшись заминкой на марше, молча прислонилась к стволу дерева смуглолицая радистка Аня Морозова. Плечи ее равномерно подымались и опускались — она все еще не могла отдышаться после быстрой ходьбы. Она как бы впервые рассматривала свои громоздкие, добротно сделанные, с двойной подошвой, солдатские яловые сапоги. Видимо, она почувствовала их тяжесть уже после первых километров быстрой ходьбы. Заметив мой пристальный взгляд, она ласково улыбнулась, как бы говоря: «Не обращайте внимания, я просто так, на минуточку. От меня вы никогда не услышите ни одной жалобы». У Ани могли быть такие мысли. В разведгруппе она была в какой-то мере новичком. После Сещинского подполья она обучилась радиоделу и была включена в группу «Джек». Все остальные разведчики после небольшого перерыва вновь продолжали свою прежнюю работу в тылу врага, но на этот раз уже на прусской земле.