Паразиты - страница 42
Если Щербанюк с Груздевым и двумя девушками приехали на «шестисотом» «Мерседесе», то Осип Носкин заявился на микроавтобусе, из которого стайкой выпорхнули красотки из популярной группы «Светящиеся» и их музыканты, которые, кстати, тоже были женского пола.
— Во! — вскричал Носкин, заметив хозяина дачи. — Исполнил твою просьбу в лучшем виде! Захватил певичек прямо после ночного концерта. Они, бедняжки, даже толком переодеться не успели. Так и приехали в легких концертных костюмах. Нам бы их не заморозить!..
— Спасибо, друг! Тебе это зачтется! — весело прокричал в ответ Браслет. — Скорее веди девочек в дом, а то они простудятся и не смогут услаждать наш слух своим щебетанием…
«Носкин — мужик надежный, — отметил про себя Браслет. — Во всем, что касается вопросов транспорта, он — дока. К тому же его рефрижераторы доставляют из-за рубежа не только экзотические для нашей северной природы фрукты и овощи, а и еще кое-что, не менее экзотическое и очень даже дорогое, на чем главным образом и строится мой бизнес…»
Одна за другой к даче подъезжали шикарные машины, из которых вылезали богато одетые люди. Браслет со всеми раскланивался, но его начинало беспокоить, что все еще не видно главного гостя, ради которого главным образом и затевался этот обед на природе.
«Появится, никуда не денется», — успокаивал себя Браслет, помогая подняться на крыльцо банкирше Ступициной — яркой блондинке, одетой в шикарные меха; с ее помощью он отмывал «грязные» деньги, нажитые на наркобизнесе.
— Ты все хорошеешь, милочка! — сказал он, наклонившись к розовому ушку банкирши.
— Помнится, ты мне кое-что обещал, — ответила она.
— Что именно? Что-то я запамятовал, — нежно улыбнулся Браслет.
— Ты обещал мне себя! Пора уже, мой друг, платить по закладным! — захохотала она, обдавая Браслета запахом очень дорогих духов.
«Кажется, что-то такое я ей действительно обещал, — припомнил Браслет. — Что же, ее ожидания я никак не могу обмануть. Иначе это может выйти мне боком…»
— Обязательно, — пообещал он снова. — Как только, так сразу…
— Я жду! — томно протянула банкирша.
«Влюбилась она в меня, что ли?.. Интересное дело! — вполне спокойно и даже как-то расчетливо подумал Браслет. — Это можно хорошо использовать».
Ступицину привез на своей «Хонде» Артем Чекин, владевший турфирмой «Багамы». Чувствовалось, что ему не очень понравилось то, как его дама строит глазки хозяину дачи. Впрочем, Браслету он готов был многое простить. Этот человек был ему необходим для больших дел, как и он сам Браслету.
А Верблюда все не было. И это заставляло хозяина дачи то и дело оставлять своих гостей в большом зале, где они развлекались, слушая музыку и потягивая из бокалов игристое вино, и выбегать на крыльцо, чтобы посмотреть на дорогу и вновь убедиться, что машины с его избавителем все еще не видно.
Кавалькада из трех машин подъехала к даче Браслета только к двум часам дня, когда все гости уже основательно проголодались и часто заглядывали в столовую, где на длинном столе дымились роскошные блюда. Из машины, ехавшей в середине, выбрался толстый Верблюд и, приветливо взмахнув рукой в сторону обрадованного Браслета, помог выйти своей даме. Когда Браслет повнимательнее пригляделся к ней, то почувствовал, как сердце ухнуло куда-то вниз, а в горле застрял комок, не позволивший даже произнести ему приветственные речи, заготовленные специально для этого главного гостя.
Под руку с Верблюдом на крыльцо поднималась вся в бриллиантах и алмазах Лиана. Та самая девчонка из Ивановской глуши, которую Браслет сравнительно недавно привез в столицу…
Культурное застолье, периодически прерывавшееся выступлениями группы «Светящиеся», продолжалось в общей сложности часа два, а затем переросло в обыкновенную пьянку. Весь светский лоск с гостей и хозяина словно ветром сдуло. Этому способствовали неумеренные алкогольные возлияния, а главное, конечно, не слишком «академическое» воспитание собравшихся, вернее, его полное отсутствие. Все эти хозяева нынешней жизни вышли в основном из простых семей и чувствовали себя свободно не на каких-нибудь светских раутах, а именно среди таких же, как они сами, «простых» людей.