Парчхан-ва (СИ) - страница 3

— Быстрее, срежь свои волосы и скажи мне, как тебя зовут.

— Что?

— Ты не понимаешь? Эти люди ваши враги, так?

Калло кивнул. Сбежавшие из резерваций во время раскола эльфов люди поселились в лесах и люто ненавидели всех представителей его народа, не делая разницы между Древними и Новыми.

— Я не знаю, как положено в вашем мире, но в нашем, если враги захватывают одного из главнокомандующих противника, ему приходится ой как несладко.

Принц побледнел и вместо ответа тут же собрал свои длинные серебристые волосы в хвост и криво обрезал их у затылка.

— Асси, меня зовут Асси.

— И ты личный слуга принца Калло. Я боюсь, что они прирежут тебя, если подумают, что ты простой воин. А личный слуга может что-то знать о планах господина, так? — Игина забрала у эльфа отрезанные волосы, скомкала их и, кинувшись к ближайшим густым зарослям кустарника, сунула их в самую гущу колючих ветвей у земли. Присыпала кое-как листьями, прикрыла ветвями и вынула расцарапанную в кровь руку.

— Я ваша пленница, тут, наверное, и менять ничего не стоит.

— Пошли попробуем выбраться, — Калло всё же не терял надежды. Не хотелось думать, что сделают с ним в плену. Девушку, наверное, освободят, заберут себе, ведь она тоже человек. А его? Может, не стоило думать об этой нелепой маскировке, может, за него бы запросили выкуп у отца? Но дикие люди очень боятся Новых эльфов и никогда не вступают с ними в переговоры, вряд ли жажда наживы перевесит их обычный страх. А Древних… Древних они просто никогда не встречают, те не бродят по лесам маленькими отрядами или поодиночке.

Они крались по лесу, не решившись пробираться в лагерь и пробовать украсть лошадь. «Там было всё завалено телами, когда я убежала. Не надо туда соваться, эльф», — сообщила ему Игина. Оставалось надеяться, что она на его стороне.

Удача, к сожалению, отвернулась от них. Когда Калло уже думал, что они практически в безопасности, и пытался сориентироваться, вспоминая карты и прокладывая мысленно маршрут к своему поселению, в кустах раздался шум. Эльф и человеческая девушка застыли, затаившись на едва заметной тропке и почти перестав дышать, но шум приближался и через несколько мгновений их окружили шесть вооружённых мужчин. Игина крепко сжала руку Калло, то ли от страха, от ли призывая его держаться, и он ответил пожатием-прощанием.

— Ни с места. Брось оружие, — на чистейшем эльфийском произнёс один из людей. Своего языка у них, насколько знал Калло, не было. Если ещё не успел появиться.

Он повиновался, выбирая не смерть в бою, а хрупкую надежду плена.

Он ожидал, что его будут бить, он был готов к унижением, был готов ждать — шанса сбежать или прибытия помощи, ведь кто-то должен был выжить в той резне? — он даже допускал, что его будут пытать и жестоко искалечат, мысль об этом вызывала у Калло внутреннюю дрожь, но он допускал и подобное. И ни одно из его ожиданий не оправдалось. Люди допросили его о целях разбитого отряда, он рассказал, что счёл нужным, стараясь не утаивать почём зря информации, но и не показывая излишних знаний командира, а потом… То, что началось потом, стало крушением.

Его не пытали — но Калло бы предпочёл, чтобы ему ломали кости, чем то, что его ожидало. Его не мучили ради того, чтобы поиздеваться, — но, даже ставь люди себе такую цель, они бы не смогли придумать ничего лучше. Он совсем не думал, что это может его ждать, готовился к пыткам и побоям — но его почти и не били, лишь слегка, чтобы переломить сопротивление. Он бы выдал свою тайну, если бы хоть заподозрил, что это может его спасти, но, пока его разум не утонул в спасительной апатии, пока он искал выход и думал, что можно сделать, иными словами, пока он не сломался и пока ещё был собой, он пришёл к выводу, что правда о его статусе сделает только хуже и ничем ему не поможет. Поэтому Калло предпочёл остаться Асси до самого конца, до затмения последних проблесков ясного сознания, до того момента, пока страдание не достигло своего пика и не обрушило личность молодого принца эльфов.

Время стало относительностью и потеряло всякий смысл: он запомнил только, что стояла уже глубокая ночь, когда люди приволокли его и бросили в тесную крытую повозку без окон. Обнявший его со всех сторон густой мрак клетки манил беспамятством и небытием, но Калло застыл на самой кромке бездны, мечтая сползти в этот обрыв, но не имея на это сил. Он никак не мог отключиться и забыть. Иногда ему казалось, что он вновь слышит собственные крики, ощущает на себе чужой запах и боль раскалывает его на части. Кроме этого нет ничего — но и этого слишком много для того, что было когда-то живым эльфом.