Парень на 8 марта - страница 11

стр.

Нет, он всю правду заметил. Быстро вытерев набежавшие слезы, я уже увереннее ответила:

– Нет. Я – серая моль… – и уставилась на него в ожидании реакции. Он удивленно потупился и молчал. А я поняла, что надо объяснить и добавила: – Бесцветная. Неудачница… Я все порчу. И сейчас…

Тут парень громко рассмеялся:

– С чего ты так решила? Ты себя видишь вообще? Постой, – он взял свой телефон, взглянул на меня и стер рукавом, скорее всего, разводы от туши под моими глазами, а потом включил прямую трансляцию в инстаграме и стал записывать: – Сегодня я встретил замечательную девушку. На свой праздник эта малышка плачет и уверяет, что она бесцетная мышь. Хотите ее увидеть? – Вова подошел к мне, и я увидела свои округленные, как у коровы, глаза и хотела попятиться. Но Сокол обнял меня сзади и, улыбаясь, продолжил: – Что скажете? Как вам девочка?

Я увидела сердечки в адрес парня, и многие писали «милашка», «красотка», а некоторые «я уже ревную», «у тебя есть девушка»? И много похожих вопросов. Но никто не написал, что я страшная или блеклая… Наверное, у него есть фанаты, которые любят его и плохое не пишут.

– Видишь, Таня – красотка, няшка, пай-девочка, прямо для меня тут пишут… – улыбался Вова и обратился к подписчикам: – Спасибо вам за доброе сердце и хорошее настроение для девушки Тани. А я скоро буду с вами. Завтра ждите новый стрим на моем канале. Пока! – он убрал телефон и спросил меня: – Ну, что скажешь, няша?

– Ты – богер?

– Я не про себя, а про тебя спрашиваю. Как твоя самооценка?

Я пожала плечами. Не умею я так быстро переваривать обстоятельства, мне надо подумать…

– Эх! С тобой работать и работать. Плохо, что тебя не отдали в детстве в театральный кружок. Там раскрепощают.

– Ты был в театральном?

– Нет, я – спортсмен и блогер по совместительству. В свое время я тоже был изгоем, пока не решил отомстить врагам. А для этого мне пришлось стать сильным, чтобы защитить себя. Спорт помогает обрести волю.

– Не всегда, – не согласилась я и испугалась.

– Вот! Ты уже со мной споришь. Аргументируй!

Не привыкшая к тому, что меня слушают, я, запинаясь, ответила:

– С трех до тринадцати лет я ходила на гимнастику…

Он заморгал, как бы обдумывая мои слова.

– Так ты – почти моя коллега? И почему ты такая? Тебя ломали, что ли? Заставляли? Это не твое было желание?! – догадался Вова. Я кивнула, а он продолжил: – Во-первых, спорт спорту рознь и тренеры бывают разные. Меня влекла жажда силы, к тому же мой тренер оказался легендарными человеком. Таких уже не встретишь… Он помог мне справиться с ненавистью и направил ее в нужное русло. Помог мне стать личностью и дальше расти. Ведь нет предела совершенству?

Что говорить? Я восхищалась им… Его история тронула меня до глубины души… Он для меня стал уже не ангелом, а богом!

– Мне тоже идти в спорт? – спросила его я.

Вова Сокол тихо засмеялся и обнял меня.

– Нет, тебе не надо в такой спорт. Сходи на курсы ораторского искусства. Найди себя в том, в чем ты лучше всех. Занимайся тем, что тебя увлекает, и чем ты готова заниматься двадцать четыре на семь… Понимаешь, о чем я говорю?

Боже мой! Какой он добрый! Красивый… Лучший…

Мне хотелось плакать, но уже от счастья. Конечно, я не дурочка и понимала, о чем Вова говорит. Самое удивительное то, что этот человек вообще разговаривал со мной! Знал бы он какая я… И какое ужасное у меня прозвище…

Не удержавшись, я дотронулась до его гладкого лица. Владимир чуть склонился надо мной. Наши губы слегка коснулись, но тут я услышала голос Лены:

– Володина! Во-ло-ди-на!

– Та-ань! – кричала Марина. – Та-ня!

Я не хотела отрываться от Сокола и замерла. Я всей душой надеялась продлить этот волшебный момент поцелуя. Но уже по нам стали гулять лучи от фонариков, и Вова, отстранившись, спросил:

– Это тебя?

– Да… Подруги, – пояснила я.

– Володина! Ты где? – орала Лена.

– Володина? – улыбаясь спросил он меня.

Мне стоит стесняться своей фамилии? Ничего не понимая, я ответила:

– Да.

– Так это судьба! Позвони мне! – Сокол махнул мне рукой и направился во тьму.

Но тут я осмелела, вмиг догнала его и повернула к себе.

– Останься, – от волнения я тяжело дышала. – Пожалуйста…