Парижское приключение - страница 2

— Мадемуазель, вы не ушиблись?

«Значит, он француз», — поняла девушка.

— Нет, все в порядке. — Рене с огорчением глянула на чулки. К счастью, в чемоданчике лежала другая пара, а в подземном переходе есть дамский туалет.

— Вы не ушиблись? Вам нужно время, чтобы оправиться… Позвольте отвести вас куда-нибудь… Может быть, чашечку чаю?

Он все еще держал ее за руку. И будучи потрясенной падением больше, чем ей показалось сначала, Рене была рада его поддержке. Он повел ее сквозь бурлящую толпу, стараясь загородить своим телом от толчков случайных прохожих, и ввел наконец через вращающуюся дверь в гостиничный вестибюль. Это оказался знаменитый отель с рестораном при нем, совершенно недоступным кошельку Рене, однако ее спутник, видимо, чувствовал себя здесь как дома. Указав на дверь вдалеке, он сказал:

— Там есть комната отдыха, если вам нужно привести себя в порядок… А я пока закажу чай.

Для чая было еще рано, но Рене была уверена, что, если он захочет чаю, ему его подадут. Переодевая в туалете чулки, Рене подумала, а не сбежать ли ей от незваного кавалера, однако решила, что это будет выглядеть некрасиво. Вполне возможно, что его забота о ней не имеет никакого дальнейшего интереса, и вряд ли он станет к ней приставать в переполненном вестибюле гостиницы. Она сразу скажет ему, что скоро должна уходить, потому что встречается с Барри.

Войдя в зал ресторана, Рене увидела, что приведший ее сюда мужчина уже снял пальто, шляпу и оказался худым, хорошо сложенным молодым человеком, с широкими плечами, узкими бедрами, на голову выше ее. Темные глаза, такие же волосы, нос с орлиным профилем. На маленьком столике, за которым он расположился, стоял серебряный чайник с чаем. Увидев Рене, молодой человек вскочил с места, а предупредительный официант отодвинул для нее стул. Она сбросила с плеч манто, и незнакомец, снова усевшись на место, принялся разливать чай. Рене с благодарностью приняла чашку с горячим напитком, которую он ей протянул, подняв глаза, встретилась с ним взглядом и, к немалому своему раздражению, зарделась.

Молодой человек был, пожалуй, красив и безусловно очарователен, с безупречными манерами. А Рене не доверяла таким мужчинам, и не без причин.

— Так-то лучше, — произнес он. — Теперь вы ожили. Англичане считают чашку чаю панацеей от всех бед.

— А вы, месье, француз?

— О да. Я здесь с коротким визитом, по делу. Как я и ожидал, тут пасмурно, дождливо.

— Да уж, лучше бы шел снег, — отозвалась Рене. — Снег красиво выглядит на рождественских открытках, хотя я лично его терпеть не могу и вообще не выношу холода.

Он улыбнулся, и улыбка у него оказалась неотразимой.

— Вы как орхидея, тепличное растение… Хотя, пожалуй, я не прав, вы не экзотичны, как орхидея, а скорее свежи, как весенний первоцвет или нарцисс.

На взгляд Рене, это несколько переходило границы приличия. Она холодно сказала:

— Спасибо, что помогли мне, но я должна бежать. У меня встреча с другом.

— Другом? — Он приподнял брови. — Вашим женихом?

Рене покачала головой и честно призналась:

— Нет еще. Он везет меня домой на Рождество, мы живем за городом.

Снова быстрый оценивающий взгляд.

— Вы не похожи на деревенскую девушку.

— Однако такая и есть, — заявила Рене. — Обычная деревенщина, особенно в высоких резиновых сапогах. Мои предки — садовники.

И это тоже было сущей правдой. Она намеренно упомянула о сапогах. Если бы рассказала, что живет в Лондоне и работает фотомоделью, ему обязательно что-нибудь взбрело бы в голову, а Рене твердо решила положить конец этому знакомству тут же на месте — меньше всего на свете ей хотелось втягиваться в отношения с богатым, привлекательным французом. Ее позабавил его озадаченный вид.

— Да, англичане такие выносливые и приспособленные, — лениво проговорил он, глядя на ее тонкие белые руки, — только не говорите мне, что вы тоже работаете садовником. В это я не поверю.

Она тоже посмотрела на свои руки, которые выдавали ее с головой.

— Нет, я занимаюсь бухгалтерией, счетами… и прочим. — Потом заглянула в темную глубину его глаз и почувствовала, что ее сердце, непонятно почему, заволновалось. Рене быстро принялась натягивать перчатки.