Пастухи и артисты - страница 28

Учитывая склонность енотов к полосканию пищи, дрессировщики обучают их выступать в цирках в роли прачки. Обучение проводят таким образом. Сначала в корытце с водой еноту кладут кусочки мяса, а он вылавливает их своими ловкими пальцами и полощет. Потом мясо заворачивают в платочек и тоже бросают в воду. Енот чует мясо, разворачивает платочек и полощет его и мясо. Наконец в корыто бросают один только платок, и енот все равно быстро споласкивает его. Вот вам цирковой номер и готов. Более того, женщины-дрессировщицы из династии Дуровых обучают енотов даже развешивать «выстиранное белье».

Мерген, Султан и другие

Напали на козлика серые волки…

Не с этой ли песенки-сказочки каждый из нас в раннем детстве узнавал о существовании сильных и злых зверей — волков?

Кроме этой сказки о бедном сереньком козлике мое первое знакомство с волками дополнялось созерцанием красиво выделанной шкуры настоящего большого серого волка, лежавшей в комнате у старшего брата Евгения. Шкура была на подкладке с великолепно оформленной головой. Как сейчас вижу: небольшие стоячие уши, устремленный вперед взгляд стеклянных глаз и приоткрытая красная пасть с крупными белыми зубами. Уже будучи первоклассником я иногда грешил — пугал этой шкурой соседских ребятишек.

Волк — довольно смелый разбойник. Но когда ему приходится иметь дело с человеком, то тут его иногда можно обвинить и в самой настоящей трусости. Он не только боится флажков на окладной веревке, но подчас боится показаться, попав в людное место. Спасаясь от преследования, волк может забежать в сарай к телятам и не тронуть их. В это время ему не до разбоя. Разумеется, не всегда и не все волки такие трусы. К тому же эти сильные волевые звери способны на глубокие и даже благородные чувства. Вспомните хотя бы Лобо — героя рассказа Э. Сетона-Томпсона. Старый умный волк не перенес утраты своей подруги Бланки и своего пленения и умер от горя.

Волки, обладающие великолепным чутьем и слухом, исключительно осторожные звери. Поэтому охота на них далеко не простое дело. Пойманного взрослого волка приручить чрезвычайно трудно, его скорее можно укротить, чем сделать ручным. Маленькие волчата, взятые из логова еще слепыми или только что увидевшими солнечный свет, приручаются относительно легко. Правда, для этого волчонку нужно уделять очень много внимания, гораздо больше, чем, скажем, щенку.

Поведение и судьба прирученных волков бывают различными. Мне не раз приходилось видеть ручного волка у товарища по работе, профессора-анатома Троицкого ветеринарного института в Челябинской области Н. И. Акаевского. Охотники подарили ему взятого из логова волчицы слепого волчонка, и он воспитал его. Волк вырос и несколько лет служил вместо дворовой собаки. А так как он всегда был на привязи, то такие качества, как общительность и дружелюбие, у него не развились. Волк признавал лишь хозяина (видимо считая его за вожака), а к другим членам семьи он относился сдержанно, даже строго.

Волки, воспитанные в условиях относительной свободы, становятся более общительными, привязанными к людям и даже смышленее.

Нередко волки искренне привязываются к своему хозяину и долго помнят его, даже получив свободу. Очень интересную историю одного такого волка описал М. Зайцев в рассказе «Мерген». Это было в Казахстане, в глухом охотничьем поселке, удаленном от железной дороги более чем на триста пятьдесят километров. Взяв из логова маленького, слепого волчонка, Зайцев воспитал его, и тот стал хорошим помощником ему на охоте. Волк полюбил человека и его ласку. Прошло несколько лет. Пришла война. Хозяин уехал на фронт. Мерген часто уходил искать его и пропадал где-то по неделе, по две. Возвращался, а вскоре уходил опять. Жена охотника уехала с промыслов и отдала Мергена знакомым охотникам. Он убежал от них и поселился в камышах возле поселка. Водил дружбу с собаками местных охотников и часто охотился вместе с ними. Люди знали и подкармливали волка, но он близко не подходил к ним. Иногда возле бывшего дома Зайцевых жители по утрам видели большие волчьи следы. Все знали, что это приходил Мерген. Он все еще ждал своего хозяина. Но тому не пришлось вернуться в поселок: тяжелые ранения не позволили ему этого. Бывало, в лунные ночи силуэт волка видели на ближних барханах. Других волков в том районе не было, их давно истребили, и Мерген жил в одиночестве. Однажды, в конце зимы, у стога сена рядом с хатой, в которой когда-то жили Зайцевы, нашли закоченевшего, припорошенного снегом волка. На мягком снегу хорошо были видны следы Мергена, пришедшего в поселок из камышей. А на подоконнике саманной хаты, которая к тому времени уже развалилась, долго оставались на талом снегу отпечатки двух больших волчьих лап. Должно быть в предсмертной тоске, одинокий, умирающий, старый и беспомощный зверь последний раз вспоминал своего хозяина.