Пасьянс на красной масти - страница 13

Петрович посмотрел на меня каким-то особым взглядом, но ничего не ответил.

— Или у тебя свое мнение? — спросил я настойчиво.

— А что мое мнение, — саркастически хмыкнул Петрович. — Кому оно тут нужно, мое мнение!

— Ты не прав. — Я попытался надавить на его самолюбие. — Ты являешься начальником штаба, и меня интересует, что ты думаешь о происходящем.

— Вот тебя только и интересует! — вяло огрызнулся Петрович.

Я сделал заход с другой стороны.

— Не нравится мне все это! — проговорил я решительно. — Бомбилина не найти, ты сидишь подавленный. Надо заканчивать с этой затеей и прекращать выбрасывать деньги на ветер.

Угроза остановки финансирования подействовала. На время выборов Петрович, как и все другие, получал приличную зарплату. Он вздохнул.

— Мое мнение, что не выиграет он нипочем, — убежденно сообщил он.

— Почему? — Я попытался изобразить удивление. Разумеется, я не сомневался в поражении Бомбилина и отчасти был в нем заинтересован, но не собирался раньше времени открывать Петровичу карты.

— Да идейный он больно! — объявил Петрович.

— Разве это плохо для выборов? — На сей раз я удивился искренне.

— А чего хорошего? — возразил Петрович. — Идейные, они всегда злые. Они людей ненавидят. Вот возьми, к примеру, Рому нашего. Он откуда идеи берет? Из своей головы! А что у него в голове происходит? — Петрович выразительно постучал себя по макушке. — Никто не знает. Подходишь ты под его идею — хорошо. А не подходишь — значит, враг, убить тебя мало! Народ, между прочим, это чувствует. Конечно, проголосуют за него некоторые. Из озорства! Он же посадить всех обещает. У нас это любят. А так, чтоб победить — это нет!

Петрович помолчал, размышляя.

— И неблагодарный он! — прибавил он после паузы. — Разве можно так с людьми обращаться. Про себя уж молчу, а вот взять хоть тебя. Ты ему деньги возишь, так хоть бы дождался, спасибо сказал! Куда там! — Петрович безнадежно махнул рукой.

Пожалуй, в общем я был согласен с Петровичем. Но сейчас меня больше интересовала практическая сторона. До сих пор я отдавал деньги Бомбилину из рук в руки. При этом получить от него внятный отчет было невозможно. Вести записи и подсчитывать расходы ему казалось противоестественным. Мне пришла на ум одна идея. Я окинул Петровича задумчивым взглядом.

— Знаешь что, Петрович, — вдруг сказал я. — С сегодняшнего дня я назначаю тебя казначеем. Все финансы будут идти через тебя. Отчитываться будешь лично мне! Договорились?

— Давно пора, — проворчал Петрович, скрывая радость. — А то куда он тратит, никто не знает! А потом иди, разбирайся! С меня хоть спросить можно!

Деньги я обычно выдавал небольшими порциями, в надежде удержать Бомбилина в узде. Но мои надежды не оправдались. На этот раз я решил рискнуть и вместо обычных двадцати тысяч долларов достал сорок. Глаза Петровича сразу разгорелись. Он тщательно пересчитал купюры и запер их в огромный несгораемый сейф, установленный здесь по моему настоянию.

— Ключи только у меня есть! — заметил он с мрачным удовлетворением. — Рома-то свои давно потерял. Ну, теперь кто-то маленько присмиреет, — заключил он зловеще.

Я попрощался и вышел из бункера. Приободрившийся Петрович, хромая, проводил меня до двери. Я не сомневался, что Петрович будет подворовывать. Но на выборах всегда воруют. И лучше уж пусть это делает он, на которого отныне я смогу положиться.

Следующая встреча у меня была назначена с мэром города Анатолием Силкиным, причем по его просьбе. Однако Силкин позвонил мне с сообщением, что сегодня вечером у него важные переговоры, пропустить которые он никак не может, а потому просит его извинить. В заключение он поклялся приехать на будущей неделе сам и непременно повидаться с Храповицким и со мной.

Силкин был, как выражаются бандиты, на редкость «мутным» парнем. Вряд ли он сам знал, когда он говорил правду, а когда врал. В свое время он работал комсомольским секретарем на автозаводе, потом администрация пристроила его начальником отдела по технике безопасности — ничего лучше придумать не смогли. Зато когда в Нижне-Уральске случились первые выборы, кто-то из заводских генералов о нем вспомнил.