Патронус Алекс - страница 18

Оказалось, в больничную лавку. В кабинете номер один сидел волшебник, как и все работающие здесь врачи одетый в лимонную мантию с вышитой эмблемой на груди, скрещенные волшебная палочка и кость.

 — Добрый день, целитель, — вежливо поздоровался я с магом.

 — Добрый день, молодой человек, — обрадовался мне как родному целитель. — Не знаете, что именно вам требуется в лавке?

 — Да, наверное. Видите ли, я маглокровка и у меня с детства плохое зрение. Мне кажется, раз уж волшебники могут за ночь выращивать кости, то решение такой проблемы тоже может существовать. Правда у нас в Хогвартсе несколько человек носят очки, но всё же…

 — Я понял вас. Меня кстати зовут Чарльз Девис.

 — Алекс Олли.

 — И насколько плохое у вас зрение, мистер Олли?

 — Сейчас, — я достал из сумки коробочку для хранения линз и познакомил изумлённого целителя с достижениями магловской медицинской промышленности.

 — Это линзы, без них или очков у меня перед глазами всё плывёт.

 — Очень интересно! — воскликнул расплывающийся мистер Девис. — Вы совершенно правы, вылечить глаза для магов не составляет проблемы, за редким исключением. Но на случай такого исключения, я предлагаю вам пройти полное обследование глаз. Совсем недорого.

Всё ясно, дяденька абсолютно уверен, что у меня обычный поддающийся лечению дефект зрения. Но он решил развести лопушистого магла на галлеоны. Но в данном случае я только за, ведь у моего отца на фотографиях тоже очки. Значит, если лекарство есть, то его изобрели за прошедшие пятнадцать лет.

 — Сколько? — лишь уточнил я, и услышав в ответ вполне приемлемую сумму, позволил целителю махать у меня перед глазами палочкой. Смотреть в них через линзу оттягивать веки. И, о ужас, целитель напялил клона моих кошмарных очков и продолжил махать палочкой. Основательно намахавшись, мистер Девис тщательно убрал очки куда подальше. И правильно, видеть их не могу. После чего откинулся на спинку стула и спросил.

 — Вы уверены, что маглорожденный, мистер Олли?

Интересный вопрос, у меня что, сугубо магическое заболевание?

 — Я уверен, что вырос в магловской семье, в остальном клясться бы не стал, — дипломатично, обтекаемо, а главное, честно ответил я.

 — Вот что, либо вы потомок сквибов, либо, м-гм-кхрм, — ещё более дипломатично сообщил целитель. — Но проблемы со зрением у вас — результат сильного проклятия. Проклятие ослаблено самим проклятым, он должен был полностью ослепнуть. Но, видимо, был сильным и умелым магом, чтоб сохранить немного зрения для себя и своих потомков. Это во-первых. Во-вторых, с каждым поколением проклятие слабеет. Если есть желание — можете сходить на пятый этаж в седьмой кабинет, там как раз специализируются на проклятиях.

Я кивнул, показывая, что да, желание есть. И пока целитель писал записку коллеге, надел линзы. На пятом этаже в седьмом кабинете ничего нового я не узнал. Лишь получил подтверждение наличию родового проклятия и невероятной популярности очков-велосипедов среди магов. Интересно, а тётя Петуния сама угадала или кто из магов помог. Не-не, нафиг так и до шизофрении додуматься можно, остановимся на паранойе. Вот из-за той самой паранойи домой я поехал на метро, а не на ночном рыцаре. Магловские деньги есть, время есть, что почитать — и то есть.

Всю дорогу читал книгу о маховиках времени. Довольно сложная в понимании книга. О значении многих слов приходится догадываться по контексту. А некоторые и приблизительно непонятны. На этот случай у меня теперь есть аналог толкового словаря. Но с ним работать придётся уже дома. Пока же всё что я успел понять, это то, что золотой песок в маховике — действительно золотой. И мои выводы насчёт невозможности изменить прошлое тоже верны. Реальность просто вычёркивает попытавшегося её изменить и выправляет кривую.

Дома, прежде чем углубиться в книги, написал Гермионе. Всего пару строк. Напоминая про наши планы на лето. Попросил поторопить Люпина и посоветовал использовать Буклю для переписки с ним. Книги, несмотря на то, что купил свои, я ей возвращать не стал. Верну при личной встрече. Букля у меня не пегас всё-таки. А для Гермионы будет лишний стимул засунуть воспитание и деликатность куда подальше.