Паучий лес - страница 3

— Идём, — пихнула его Хвост. — А ты, ежели чего, всегда можешь на дерево залезть и трескать там желуди. А чё, с медведем же у тебя получилось, думаю и с пауками выйдет.

— А может это обычная пугалка? — предположил Четырёхпалый и поёжился. Его, как всегда, знобило. — Ну кто-то хочет, чтобы все обходили это место стороной, вот и придумал пауков, которые жрут людей.

— А пропавшие? — Рыжий нервно вертел головой по сторонам.

— А ты сам их видел? Пустили слух, что кто-то пропал, его, как обычно подхватили — вот и всё.

— Точно, целая куча народу пропала — просто слух!

Мальчики остановились и опустив головы исподлобья уставились друг на друга. Хвост хихикнула и потёрла руки.

— Ща я кому-то оплеух надаю, — подал голос Рябой. — Тут, блин и так проблем хватает, без двух дураков, которым нечем заняться. Всё, заткнулись и топаем. Быстрее начнём — быстрее закончим.

Возражать никто не рискнул. Четырёхпалый отлично понимал, что в драке Рыжий начистит ему физию. А Рыжий внезапно вспомнил, где они оказались и вновь ощутил, как его душа уходит в пятки. Теперь в каждом треске ветки, шелесте листвы или крике лесной птицы, ему чудилось нечто угрожающее. И всё время казалось, будто за ними кто-то следит.

Впрочем, так казалось не только ему. Четырёхпалый вновь ощутил давешний пристальный взгляд и резко обернулся. Но в этот раз он не увидел ничего подозрительного. Лишь где-то недалеко треснула сломавшаяся ветка. То ли у с дерева упала, то ли ещё чего.

— Гляди, голова отвалится, — Хвост щёлкнула его по уху, а после спустилась с дороги и подобрала на обочине увесистую палку. — Во-от, теперь есть, чем отбиваться от ваших пауков.

Слова девочки заставили Рябого задуматься. Он почесал в затылке, снял с плеча дорожный мешок и развязал шнурок. Внутри мешка хранилась куча всякой полезной всячины. Например — драная подстилка, на случай, если придётся ночевать под открытым небом. Ещё — кресало, чтобы разводить огонь, да и ещё много чего. Здесь же мальчик держал взаправдашний кинжал в ножнах из потёртой кожи. Оружие Рябой стащил у напившихся охотников и берёг, как зеницу ока. По сути — это было у них единственное средство защиты. Рябой сунул кинжал за пояс и проверил, легко ли достать в случае чего.

Поглядев на старших товарищей, Четырёхпалый и Рыжий тоже обзавелись «оружием». Четырёхпалый взял крепкий сук — не такой большой, как у Хвост, но тоже ничего себе. А Рыжий достал из дорожной колдобины увесистый камень. Швырять камни у мальчика получалось очень даже неплохо, так что, если кто-то полезет, получит булыжником прямиком в лоб. Впрочем, где там лоб у пауков?

Однако, как и прежде, ничего не вызывало тревоги. Ребята успели отойти пару миль от поворота и теперь видели вокруг только деревья и кусты. Шелестела листва, попискивали птички и свистел ветер в кронах. Солнце пустило последние лучи по верхушкам деревьев и спряталось в ветках. Тень от деревьев сделалась гуще и полностью накрыла дорогу, а ветер стал сильнее и заметно похолодел.

— До ночи не успеем, — встревоженно сказал Рыжий и подкинул камень на ладони. — Это как же, ночевать здесь придётся?

Рябой промолчал. Он уже подумал о том, что лучше бы они заночевали у развилки, а по лесу пошли с утра. Однако, возвращаться очень не хотелось, а лес, невзирая на все рассказы, казался спокойным и тихим. Куда тише того, где за ними гналась свора одичавших собак.

— Придётся. — Хвост понизила голос и говорила нарочито зловещим тоном. — А стоит одному рыжему трусишке закрыть глазёнки, как из кустов выберутся страшные злые пауки и утащат его в своё логово. А там…

— Прекрати, — оборвал её Рябой. — Вы все сегодня, как подурели, честное слово. Хочешь, чтобы он описался?

— Не будет такого. — уши Рыжего стали красными, точно ягоды огневики. — Тогда я в просто воды много выпил.

— Ага, а кричал оттого, что решил спеть песню? — хихикнула Хвост. Рябой вздохнул и погладил рукоять кинжала. Отчего-то мальчику стало тревожно. — Скажи уж честно: побасёнка про оживших мертвяков больно страшная получилась.

— Ага, а ещё одна дура затеяла выть за кустами, — Четырёхпалый продолжал оглядываться. Стремительно темнело и в подступающем сумраке ему чудились тени, бегущие следом.